Жаркое лето 1953 года в Германии

Тем не менее, 25 мая 1950 года бывший генерал вермахта Герхард граф фон Шверин был назначен советником федерального канцлера по военным вопросам и вопросам безопасности. Ведомство фон Шверина, которое конечно тогда еще нельзя было назвать реальным именем — министерство обороны, пока именовалось «Центром службы Родине». В 1950 году в нем служили 20 человек, а в 1953 году — уже 700[88]. И все же без какого-либо заговора или агрессии коммунистов Аденауэру приходилось с трудом разъяснять даже своей партии необходимость ремилитаризации. Описанные выше пацифистские тенденции западногерманского общественного мнения крепли с каждым днем. Съезд СДПГ в Гамбурге в мае 1950 года постановил: «Съезд подтверждает и поддерживает решение правления партии сопротивляться любой ремилитаризации Германии всеми средствами. СДПГ отклоняет новое вооружение (страны) и введение воинской повинности».

В этой обстановке просто подарком с небес для Аденауэра и сторонников его линии (среди которых основную роль играла католическая церковь) стало начало войны в Корее 25 июня 1950 года. Здесь, казалось, были налицо все параллели с Германией: точно такая же разделенная страна, где коммунисты решили вооруженным путем ликвидировать ее «свободную» часть. Естественно, что западная пропаганда изображала инициатором войны Сталина, хотя тот просто не стал противиться энтузиазму Ким Ир Сена и Мао Цзедуна.

Война в Корее разом изменила настроения в Западной Европе. Если еще в марте 1950 года инициатива лидера британской оппозиции У. Черчилля о создании европейской армии с немецким участием была отклонена правительствами США и Великобритании, то в августе 1950 года американцы уже разрабатывали конкретные планы ремилитаризации Западной Германии. Еще в июле 1950 года Пентагон рассматривал участие ФРГ в НАТО, причем и в европейских рамках и как суверенного государства. Однако государственный департамент еще не шел так далеко и предпочитал некие европейские вооруженные силы, в которых ФРГ не была на первых ролях. В сентябре 1950 года американские военные и дипломаты наконец выработали единый подход: Западной Европе должна быть предложена на выбор следующая альтернатива — или переброска на континент новых американских войск (4–6 дивизий в дополнение к трем находившимся в ФРГ перед началом корейской войны) при условии ремилитаризации ФРГ или предоставление Западной Европе ее собственной судьбе[89].

Аденауэр через Макклоя был в курсе закулисной борьбы в Вашингтоне и стремился, естественно, поддерживать точку зрения Пентагона. По заданию канцлера бывшие генералы вермахта Ханс Шпейдель, Герман Ферч и Адольф Хойзингер представили ему 7 августа 1950 года меморандум, содержавший обоснование создания западногерманской армии. Офицер генштаба сухопутных войск гитлеровской Германии Хойзингер считался связанным с Сопротивлением, хотя офицеры — участники заговора против Гитлера еще с начала 1944 года прервали с ним контакты как с ненадежным человеком. Вся «связь» Хойзингера заключалась в том, что бомба Штауффенберга взорвалась 20 июля 1944 года во время доклада Хойзингера Гитлеру и докладчик получил легкое ранение. 23 июля 1944 года Хойзингера все же арестовало гестапо, но тот написал Гитлеру объяснительную записку и был освобожден (факт довольно редкий в то время). В конце войны Хойзингер был активным сторонником вовлечения гражданского населения в войну. В результате его разработок был создан фольксштурм, куда входили дети и старики, многие из которых бессмысленно погибли в самые последние месяцы войны. До 1948 года Хойзингер сидел в лагере для военнопленных союзников, а потом стал одним из основных «теоретиков» создания новой германской армии.

Еще ближе к Аденауэру стоял Шпейдель, который в 1938 году был начальником отдела генштаба, занимавшегося сбором разведывательной информации о вооруженных силах стран Западной Европы. Почти всю войну Шпейдель просидел в Париже, где участвовал в заговоре против Гитлера. Однако после его провала (а в Париже заговорщики на короткое время даже смогли взять власть) его почему-то сначала не арестовали. Один из заговорщиков назвал имя Шпейделя под пытками, но затем отказался от своих показаний. Шпейделя все же арестовали, и хотя офицерский суд чести признал его невиновным, генерал сидел в тюрьме почти до прихода союзников (в последние дни войны он бежал и, скрываясь, дождался американских войск). Шпейдель был тем генералом, которого можно было легко подать западному общественному мнению как убежденного антифашиста, хотя до 1949 года он был в плену у союзников.