Жаркое лето сорок второго

Утро наступившего дня застало лучшего германского стратега над картой Севастополя. Получив болезненный укол ночью, он не собирался отказываться от своих прежних намерений. Ещё не совсем была ясна обстановка на керченском полуострове, а он отдал приказ о бомбардировке советских позиций.

С раннего утра на форт «Сталина» и батарею майора Александера обрушились бомбы, а затем снаряды. Вновь заговорили «Карлы», «Гамма», гаубицы, которым вторили сокрушающие выстрелы «Доры». Отдохнувшие за время вынужденного простоя артиллеристы и летчики пытались сделать все, чтобы реабилитироваться. Главной целью их ударов стал «Максим Горький», захват которого Манштейн планировал осуществить в ближайшие двадцать четыре часа.

Выполняя приказ командующего, немецкие асы пытались привести к молчанию единственную башню, которая с грехом пополам, но продолжала вести огонь по противнику. Лихие пикировщики буквально всаживали в неё свои бомбы, но по непонятным причинам они постоянно ложились мимо цели, к страшному огорчению «лаптежников».

Если долго бить в одну точку, то рано или поздно, но ты в неё попадешь. Эта простая истина была известна всем и каждому, но именно в этот день немецкие артиллеристы смогли подтвердить на практике. После очередного выстрела одного из «Карлов» выпущенный ими снаряд упал рядом с ненавистной башней, и его взрыв сорвал её с погона. Едва это произошло, как громкий торжествующий крик пролетел по всему участку фронта. Кричали наблюдатели в окопах, кричали артиллеристы, когда им доложили результаты их стрельбы. Кричали офицеры штаба, и даже негромко воскликнул сам Манштейн, находившийся в этот момент в «Орлином гнезде».

Для всех для них батарея майора Александера имела определенное значение, и уничтожение её последнего орудия виделось всем как очень важный знак грядущего успеха.

– Колосс обезглавлен, господа. Теперь осталось свалить его, – радостно произнес Манштейн, и находившиеся рядом с ним офицеры дружно поддержали своего командующего.

– Нужен один хорошо подготовленный удар, и Рокоссовский не сможет заткнуть рану в своей обороне, которую ему нанесет германский штык, – подхватил Буссе, и командующий согласно кивнул головой.

– Сегодня мы возьмем реванш за все прочие неудачи. Передайте генералу Шомбле об удаче наших артиллеристов, это поднимет боевой дух его солдат перед атакой, – приказал Манштейн и отправился в штаб. Предстояло довести кое-какие моменты перед решающей атакой.

Командующий покидал «Орлиное гнездо» в приподнятом настроении, но не успел он от него отъехать, как капризная Судьба преподнесла ему неприятный сюрприз. В чисто женской манере она напомнила Манштейну, что, к несчастью, все люди смертны и, рассуждая об обезглавливании русского колосса, можно лишиться собственной головы.

Неожиданно любимый наблюдательный пункт командующего подвергся обстрелу русских дальнобойных орудий. Они методично обработали весь район, прилегающий к «Орлиному гнезду», но два гаубичных снаряда угодили в сам наблюдательный пункт. В результате прямого попадания погиб полковник Буссе, его помощник майор Арвинц и ещё несколько офицеров штаба. Из всех помещений наблюдательного пункта уцелела лишь комната связи, все остальное превратилось в руины.

– Господин генерал, а ведь там могли оказаться и мы с вами, – удрученно произнес адъютант Манштейна, когда, получив доклад о последствиях обстрела, тот отправился в штаб. Сроки начала атаки приближались, и генерал не хотел их переносить ни по какой-либо причине.

– Да, могли, но ведь не оказались, – недовольно буркнул Манштейн, размышляя над причиной столь внезапного обстрела. Что это? Случайность, которой на войне пруд пруди, или действия русской разведки, чьи шпионы засекли генеральскую машину и по рации навели артиллерию? Манштейн склонялся к первой версии, так как вторая обозначала из рук вон плохую работу военной контрразведки и гестапо.

– Смерть уже второй раз проходила рядом с вами, господин генерал, – продолжал нудить напуганный адъютант, напоминая о трагическом случае, произошедшем с генералом в первых числах июня. Тогда, выйдя в море для рекогносцировки позиций Севастополя со стороны Ялты, катер с командующим попал под обстрел советского истребителя. От пулеметной очереди был убит старый шофер командующего и тяжело ранен капитан катера, итальянский моряк. На судне начался пожар, оно потеряло ход, и если бы советский летчик совершил второй заход на цель, третий штурм Севастополя не состоялся бы. Однако этого не произошло, и благодаря смелым действиям адъютанта командующего, вплавь добравшегося до берега и организовавшего спасение катера, история пошла своим чередом.

– Ну и что из этого? Сейчас идет война, – нравоучительно изрек командующий, полагая, что этим он закончил разговор, но адъютант не унимался.

– Если за один месяц смерть дважды проходит рядом с человеком, то она непременно придет и в третий раз. Так говорят народные приметы.