Жасминовый ветер

И откуда… С той самой книжной полки в углу!!! Я привыкла к тому, что на Эсфире животные могут говорить по желанию мага. Но чтобы книги! Это уже перебор!

Втроем мы пошли на звук таинственного шепота, к угловой книжной полке. Взгляд выделил из множества корешков, стоящих в ряд, самый объемный и древний на вид. Я достала книгу со стеллажа и отнесла на стол, освещенный лучом света с улицы, чтобы Герде было лучше видно шрифт. Кожаная обложка сильно истерлась и потемнела. Мы втроем столпились около фолианта.

– Странно, названия никакого нет, – промолвила все так же шепотом Герда, разглядывая обложку.

– Давайте посмотрим, что там? – предложила я подругам, открыв титульный лист.

Он оказался пустым. В любой книге всегда есть титульный лист, из которого можно понять, что за книга перед тобой, если на обложке не сохранилось название. Герда перелистнула еще страницу. И снова пусто. Просто старые пожелтевшие листы. Что-то тут нечисто.

– Позвать нас, чтоб мы смотрели в пустые страницы? Серьезно? – возмущенно прошептала Марьяна.

– А может, нужно какое-то заклинание, чтобы проявился текст? – подумала я вслух, на что девчонки лишь задумчиво пожали плечами.

Повисла пауза. Каждая из нас думала про себя, что же делать дальше. Одно ясно – не просто так нам снился один и тот же сон, и неспроста мы нашли эту странную книгу. В полумраке и тишине, нарушаемой лишь нашим дыханием, мы стояли и гипнотизировали взглядом книгу, словно от этого что-то могло измениться. Прошло совсем немного времени, и на страницах, бывших до этого момента пустыми, стал проявляться текст. Постепенно он становился ярче и насыщенней, наливаясь цветом, словно кто-то капнул проявитель на бумагу с бесцветными чернилами.

Втроем мы склонились над древней книгой, оказавшейся рукописным манускриптом.

– Написано на эсфирани, – прокомментировала я, пролистнув несколько первых страниц.

– А подпись на самой обложке, кажется, на эльфийском языке, – добавила Марьяна.

– Да, это иллириэль, – подтвердила Герда, немного владевшая этим языком благодаря урокам своего папы. – И знаете, что здесь написано? «Дневник памяти. Иллинторн Россэльран».

– Это дневник самого Иллинторна! – вполголоса воскликнула я, пораженно переглянувшись с подругами.

Значит, мы действительно видели вещий сон. И этот манускрипт нас звал.

– Делайл никогда не упоминал про то, что в преподавательской библиотеке есть дневник Иллинторна, – задумчиво промолвила Марьяна.

– А он мог и не знать, – предположила я. – Может быть, эту рукопись вообще никто не видел, и она ждала нас, скрытая магией от чужих глаз.

– Ну, так чего мы ждем? Давайте посмотрим, о чем он там писал, – сказала Герда и открыла страницу, на которой начинались записи.

Повернув дневник для Герды так, чтобы на него лучше падал свет, мы начали читать, каждая про себя.

«И вот грядет новый бой с Адаилом, и, хоть я уверен в своей победе, сердце мое предчувствует смерть. Боюсь ли я ее? Ни капли. Если это – цена победы, то я готов ее заплатить. Терять мне уже нечего. Моя любовь давно уже в Небесном мире, и я верю в то, что после смерти вновь буду вместе с ней. Потому что любовь не умирает. Может быть, мы переродимся, и в следующей жизни нам уготовано тихое счастье, в окружении наших детей. На все воля Священного Союза.

У меня нет детей, и пусть мы любили друг друга, судьбе было угодно забрать тебя намного раньше. Слишком рано. И все равно я не ухожу бесследно. Я не одинок, и у меня есть мои родные и близкие. Знаю, что рано или поздно в ответ на возрастающую силу демона войны в моих потомках пробудится мощь, превосходящая мою во сто крат».

Последняя строчка меня смутила. «В ответ на возрастающую силу демона войны в моих потомках пробудится мощь». Я повторила эту фразу вслух.

Воцарилось напряженное молчание.

– То есть наша сила пробудилась в ответ на пробуждение силы Адаила, так? – подтвердила мои мысли Марьяна.

– Я поняла, что так.

– То есть это означает, что Адаил уже не просто переродился, но и где-то живет себе потихоньку, набирая силу… – промолвила Герда, посмотрев на нас с Марьяной.

И снова повисла пауза.

– А мы надеялись, что у нас будут в запасе многие годы. А получается, что… нет? – рассуждала я вслух.