Жасминовый ветер

Ох, я сказала слово «папа» вслух! Даже самой в это не верится! Судя по довольному виду Ардайла, такое обращение ему нравилось. Все эти годы, помимо отсутствия мамы в моей жизни, мне очень не хватало рядом человека, который действительно мог бы не только называться папой, но и быть им на деле. Пока что я называла Ардайла папой скорее из чувства благодарности за его доброту. Само осознание и глубинное принятие того смысла, что вкладывается в это слово, до меня еще не доходило. Трудно ведь за такой короткий промежуток времени привыкнуть к тому, от чего когда-то болезненно отвыкала. В отличие от кровного отца, приемный оказался совсем другим в обращении со мной – чутким, внимательным, заботливым, но при этом ненавязчивым. После холодного равнодушия и отчуждения это действовало на меня, как целебный бальзам на застарелые раны.

Кое-что я вчера запомнила из того, что успела изучить, включая местный алфавит, слова и даже некоторые фразы. Отменная память вампира и долгое отсутствие усталости весьма помогали в учебе. До недавних пор я практически все свободное время посвящала урокам и самообразованию, заполняя знаниями пустоту в душе и одиночество. Сейчас мне просто необходимо было выжать из себя максимум, чтобы как можно скорее и органичнее влиться в эсфирское общество.

– Кстати говоря, ругательства у нас тут в ходу русские, – заметил папа, когда мы писали пригласительные записки на ужин. Но не современные, а с оттенком ретро. Кроме «трэйш деррахт». Это уже местное наречие и приравнивается к матерным выражениям. Ну это так, информация для общего развития, – делано равнодушным тоном произнес он, пытаясь скрыть улыбку.

– Спасибо, запомнила.

– Ты достаточно быстро запоминаешь язык и произношение.

– Наверное, мне помогает знание итальянского, которому меня обучила бабушка.

– Или у тебя просто большие способности в области изучения языков.

– Может быть, – пожала я плечами. – А что насчет троллей и драконов? Они что, здесь действительно обитают? Ты как-то пару раз упоминал какую-то драконову тучу и посылал кого-то в утреннем письме к троллям.

Папа хохотнул в кулак.

– Это все устойчивые выражения. Когда-то очень давно небольшая драконья диаспора жила на Эсфире, но это было еще до очередного возрождения Адаила. А потом, увы, он начисто вырезал всю эту расу на нашей планете. Никто так и не понял, отчего демон питал к драконам особую неприязнь, но факт остается фактом – с тех пор на Эсфир драконы ни ногой. Видимо, страх остался у них на генетическом уровне. Но драконы прекрасно живут в других мирах. А что до троллей, так это мифические маленькие такие зеленые человекоподобные существа, якобы живущие в отдаленных от людей местах. Считается, что они очень вредные и пакостные, и, если забрести нечаянно на их территорию, могут подстроить так, что путник заблудится.

– А животные здесь такие же, как на Земле? – уточнила я.

– Да, – коротко ответил папа. – Только некоторые ее представители еще и болтливы, но это уже по нашей воле.

– Кстати, я тут проштудировала учебник по истории Эсфира. Бегло, конечно, может, что-то пропустила, но у меня вопрос – а что насчет войн? Кроме тех, что были развязаны демоном? Что-то я не нашла упоминаний ни о каких вооруженных конфликтах.

– Их и не было, – прозвучал ответ совершенно будничным тоном.

– Как не было? – удивилась я совершенно искренне. – За всю историю существования цивилизации магов на этой планете? Да как такое может быть!

– Может, – с улыбкой заверил меня папа.

– Божественный уровень пацифизма, – заметила я.

– Все дело в представлении эсфирян об устройстве мира, – пустился папа в объяснения. – Начнем с того, что в нашей главной религиозной книге «Священные послания богов» говорится о том, что земли каждой из империй были в равной степени поделены еще на заре создания миров самим Демиургом. Он же определил границы государств. Воля самого создателя этого мира незыблема. Покуситься на нее – значит вступить с ним в спор и накликать на себя его гнев. Кто знает, чем может обернуться гнев высшей божественной сущности? Проверять это на своей шкуре никому не хочется, мы, эсфиряне, очень религиозны, и спорить с волей Демиурга в голову никому не придет. И наконец, главный момент в нашем мышлении состоит в том, что мы воспринимаем эту планету как свой дом, у которого есть душа и память. Эта душа видит нас – наши помыслы, эмоции, поступки – насквозь и, получая все это от нас, запоминает, возвращая затем бумерангом ровно то, что получила. Задумайся, что же ты получишь от души этой планеты, оскверняя ее убийствами и чьей-то безвинно пролитой кровью?

– Эми, Ард, поторапливайтесь, нам еще нужно время на сборы, а дел у нас невпроворот, – сообщила мама, молниеносно пролетев мимо нас с ворохом шляпок.

– Ну неужели за все годы не нашлось ни одного среди эсфирян, который поступился бы этими принципами? – не унималась я.