Жажда лазурного дракона

Языки пламени погладили тело. Жрица не боялась огня, но этот явно оказался врагом: убивал волю, отнимал всякое желание двигаться и сопротивляться. Покушался не только на плоть, но и на силу духа. Каяра замерла в ожидании своей участи, страшась ее и не имея возможности сделать хоть что-нибудь. Жар обступил вокруг и окружил, наступая. Начал схлопываться, обещая сжать в раскаленных объятьях. Из последних сил жрица призвала животную ипостась: пусть она не поможет, но хотя бы замедлит, чуть-чуть отодвинет смерть. Замахала крыльями, безуспешно пытаясь взлететь. А потом снова услышала его – тот же вопль, что разбудил ее утром. Поискала глазами Кайтарана, но не нашла. Костер заслонил все вокруг.

Страшно не было – лишь второй раз за неделю пришло горькое сожаление, что она так и не побывала у сородичей за горами. А еще до посасывания под ложечкой, до воя захотелось обнять Кайтарана. Прислушаться к его дыханию, почувствовать тепло его больших рук. «Помоги, прошу!» – позвала она владычицу, ни на что не надеясь, но та отозвалась. Слабо, будто издалека. Жар немного отступил, а богиня ретировалась, словно признавая, что ничем больше не может помочь.

Каяра вздохнула и мысленно потянулась к магу, так, как делают драконы, когда хотят сообщить что-то друг другу в животном обличье. Если правитель в таком же оцепенении, надо попробовать его расшевелить. «Кай, мне страшно, – пожаловалась она, – очень!». Фыркнула, тряхнула головой, отгоняя ставший неприятным огонь. «Страшно хочу обнять тебя, мой господин» – закрыла глаза, мрачно констатируя, что обе попытки, похоже, провалились. Облизнула пересохший нос: дракон, погибший в огне, – шутка, достойная самых лучших ушей.

Озеро дохну́ло ледяным ветром. Влажным, пронзительным, но таким приятным. Невыносимый свет ударил по глазам сильнее жара, а потом Каяра услышала заклинание – маг снова обращался к браслету. Вздохнула с облегчением: если Кайтаран обещал сладить с духом, значит, так оно и будет.

Сверху ливануло чем-то отдаленно напоминающим дождь, стало заметно прохладнее, а потом из облака пара появился правитель. Выглядел он ошарашенным: лицо испачкано, волосы и одежда местами обгорели, но улыбался довольно. Схватил Каяру за морду и принялся чесать драконий нос.

– Никак не мог заставить себя пошевелиться, – чересчур бодро поведал он, – а потом услышал твой зов и разозлился на себя. Что же это я за высший маг такой, если не могу с духом сладить? И сладил, – тут он наклонился и сочно чмокнул самый кончик морды. – Не хотелось отдавать ему тебя, ящерка. Я еще не получил все, что причитается.

Каяра фыркнула и обратилась. Кайтаран ехидно улыбнулся и поспешил запечатлеть на ее губах поцелуй.

– Надо убираться отсюда, Кай, – прошептала драконица.

Правитель покачал головой.

– В озеро! – приказал он. – А там я решу, что с тобой делать. Тем более что мы избавились и от этого духа.

– Ты несносен, мой господин… – выдохнула Каяра, но послушно потопала к воде.

Маг догнал ее и подхватил на руки.

– Мне больше нравится, когда ты называешь меня Кай, – ухмыльнулся он, заходя на глубину и закидывая ношу подальше. – Еще хочу услышать что-нибудь лестное, понимаешь, о чем я? Ты так много говорила о размерах…

Каяра окунулась и подплыла к мужчине. Обняла и закинула ногу на бедро.

– У меня был только ты, Кай, – улыбнулась она, прижимаясь к любовнику всем телом. – Но если ты подскажешь, с кем я должна побыть для сравнения, непременно пройдусь по рынку.

– Язва, – добродушно обозвался Кайтаран и потянул наверх юбки драконицы, – я тебе так пройдусь, что до конца жизни на товар смотреть не сможешь.

Каяра рассмеялась и собралась поцеловать своего мага. Такого нежного, сильного и родного.

***

В замок вернулись после обеда. Их хоть и не ждали, но стол накрыли мгновенно. Домашние отлично знали, каким бывает повелитель, когда он голоден. После еды, показав Каяре место, где она может сварить зелье, Кайтаран ушел заниматься делами. Драконица вздохнула и принялась за работу. Осталось добить две вещи: напоить варевом любовника да выспросить, как обращаться с подаренным браслетом, а после можно с чистой совестью отправляться домой. Здесь служение богине закончится.

Развела огонь, достала котел, налила чистой воды. Каяра давно варила зелья и отлично помнила, когда именно надо кинуть в жидкость ту или иную траву, чтобы получить нужный эффект. Не сомневалась и в этот раз. Еще до того, как пузырьки воздуха задорными рыбками поплыли наверх, жрица забросила тра́вы, составляющие основу. Помешала, жадно втянула носом поднимающийся над варевом пар и запела заклинание.

Закрыла глаза, наслаждаясь запахом и звуками собственного голоса. В моменты пения над котлом Каяра ощущала себя такой могущественной, что даже боги не годились ей в подметки. Осторожно, по одной маленькой голубой лилии, добавила пять цветков латуоки. Следом бросила дюжину оранжевых шариков колнды и, понюхав пар еще раз, добавила собачью мордочку кумилы. Помешала три раза с севера на восток, пропела еще одно заклинание и накрыла крышкой.