Жажда магии (СИ)

Шип за шипом метал вгонялся в плоть дракона, крепился к его костям, скреплялся между собой. И каждое действие сопровождалось неистовым ревом Аспекта, что все это время находился в сознании, вынужденный магией поддерживать свое тело и смягчать последствия работы гоблинов.

Он испытывал невероятную, немыслимую боль, но лишь в таком действии видел ключ к спасению. Проклятый Архимонд… Его порчу не удавалось изгнать, пусть и получилось наконец обнаружить, и, лишь преобразовав тело, можно было надеяться справиться с проклятием.

Дракон не знал, сколько прошло времени, прежде чем гоблины выполнили свою работу и все тело исполина оказалось будто в клетку заковано в железный доспех. Но почувствовав выполнение своего приказа, Аспект приступил к новому действию. Безумному, но только оно могло принести спасение, по крайней мере, именно такие мысли витали в его голове.

Однако для сотворения следующего заклинания требовалось использовать все имеющиеся силы и подготовиться, хорошо подготовиться…

— Рубжикс… отбери десяток самых бесполезных гоблинов… свяжи их, — голос Аспекта немного окреп, а сам он, пусть и с заметным усилием, но смог подняться на лапы.

Пусть раны, нанесенные работой гоблинов, были невероятно болезненны, и на их исцеление уходила часть доступных сил, искусственный каркас, поддерживавший тело, заметно ослабил проклятие. Уже не требовалось следить за тем, чтобы тело не распалось. Вот только это было временной мерой и необходимо было приступать к главному действию.

— Повелитель, но… — залепетал испуганный гоблин, что в этот день боялся своего хозяина в стократ больше, чем когда-либо прежде, ведь видел в его глазах настоящее безумие.

— Ты смеешь мне перечить? — из пасти Аспекта вырвалась струя пламени и опалила мастера, не достаточно чтобы убить, но показывая, что более предупреждений не будет.

Уже после того, как гоблин прекратил кататься по полу зала, сбивая огонь, он пролепетал о своем согласии, и следом остальные работники начали ловить своих собратьев и связывать их одного за другим. Ни у кого не было смелости, чтобы отказаться или даже просто попробовать сбежать. Да и знали они, что сбежать из убежища существа, что повелевает землей невозможно, не с их силами.

Между тем Аспект начал вычерчивать линии, что сами собой приходили на ум. Безумное нагромождение, что никогда прежде он не видел, но его более не волновал источник поступления знаний. Дракон не отслеживал странные идеи и не пытался с ними спорить, это потеряло для него смысл. В настоящий момент он быстро когтем наносил знаки, что тысячи лет не знал Азерот и делал это четко, без единой ошибки. И уже вскоре завершил свою работу.

В центре зала, там, где прежде лежал он сам, была вычерчена десятилучевая фигура, тускло мерцающая энергией. Все пространство внутри контура заполнялось кажущимися хаотичными знаками, в которых можно было разобрать лишь одно — устремление к центру. По сигналу дракона схваченных гоблинов положили на вершины лучей, сам Аспект встал на соединении линий, держа в лапе Душу Дракона. Из его ран вновь текла кровь, наполнявшая ложбинки рисунка, а сам он скапливал энергию для завершающего акта ритуала.

Несколько минут, он стоял без движения, в обществе лишь десяти жертв — остальные гоблины поспешили сбежать, едва увидев прогоняющий жест хозяина, а затем, сила потоком разошлась в стороны.

Гоблины закричали неистово, надрывно, от боли выворачивая суставы, но продолжалось это не долго. Их тела высохли, обратившись в обтянутые кожей скелеты, а полученная жизненная энергия устремилась к центру, туда, где находился Нелтарион. И в тот же миг был запущен следующий этап ритуала, действие по преобразованию плоти, немыслимый для любого разумного существа, каковым Аспект более не являлся. Трансформация тела, чудовищная, жуткая, охватила Нелтариона и новый крик, оглушительный, отчаянный, сотряс зал и разошелся далеко за его пределы. Впрочем, и он быстро затих, ведь даже драконье горло не могло пережить подобных воплей. Аспект рухнул на плиты, уйдя в благословенное забвение, а между тем его тело начало изменяться. Бывший доспех, вживленный в тело, расплавился, а затем начал впитываться внутрь, выжигая, меняя, перестраивая плоть.

Под таким давлением проклятье отступило внутрь тела, пусть и не исчезло до конца, впрочем, узнать об этом дракон смог лишь позже. Сейчас он лежал без сознания, царапая камень пола когтями, даже в забытье ощущая боль. Кем был этот дракон? Прежде его звали Нелтарионом, но сейчас это имя больше ему не подходило. Он изменился и даже сам не смог бы сказать когда. В момент, когда принял решение завладеть «Душой»? Когда вступил в бой со всем миром? Когда, смертельно раненый, решился на ритуал? Или только сейчас?

В сущности это было неважно, ведь Аспект земли умер безвозвратно, а в эту самую секунду на окровавленных плитах лежал совершенно иной дракон, Смертокрыл.

***

В двенадцати километрах от убежища Смертокрыла, местность на севере от Зин Азшари. 47 день с прихода демонов в Азерот (спустя пять дней после битвы в низинах Нирна)