Жажда над ручьем

Скажу я вам как шлюхе:
Печально жить старухе.
Пора запомнить дельный мой совет:
Увянет юность — счастья не найдете!
Спешите вашу долю взять сполна!

К а т е р и н а. Пойдемте, Филипп, мне что-то прискучили эти излияния…

В и й о н (обернулся к ней).

Нет ничего грустней увядшей плоти —
Кому кошелка старая нужна?!

К а т е р и н а (задохнулась от возмущения). Вы это мне, сударь?! Мне? Вы смеете?!

В и й о н (не спуская с нее глаз).

Не мощь в мужчине дорога,
А лишь желанье да деньга.
А сила, может статься,
Найдется и у старца!

С е р м у а з (полез под сутану за кинжалом). Я ему заткну глотку, Катерина, только прикажите!

В и й о н (Катерине).

Под вашею умелою рукой
И от мальца до срока
Добиться можно прока,
Хоть и неразвит дар его мужской!
Когда ж мальчишка дар свой приумножит —
Уж ваше дело будет сторона:
Он в новый кошелек богатство вложит —
Кому кошелка старая нужна?!

К а т е р и н а (визгливо). Это слишком! Назвать меня старухой?! Меня — старой кошелкой?!

С е р м у а з (вытащил из-под сутаны кинжал). На, получай, подонок! Получай свое, рифмач подзаборный!.. (Ударяет его в голову кинжалом.)

Кровь залила Вийону лицо. Он пошатнулся, но рядом с ним оказалась Девушка, которой никогда не было. Толпа в смятении загудела, сомкнулась вокруг Сермуаза и Вийона.

В и й о н. Вот как… я бы мог вам простить ревность, сударь, или даже верность этой даме, не знающей, что это такое… Но вы посмели прервать меня, когда я сочиняю стихи. Этого я вам простить не могу, увольте! (Наносит Сермуазу удар ножом в грудь. Тот падает замертво.)

Вынырнув неприметно из толпы, рядом с Вийоном возник  П а л а ч. С другой стороны к нему бросились друзья — Коллен, Монтиньи, Табари.

П а л а ч. Чуял я, что жареным попахивает, что без меня дело не обойдется!.. И вот он, тут я, ушки на макушке! Тут как тут!

В и й о н (испугался). Кто ты?

П а л а ч (даже обиделся). То есть как это кто?! — Анри Кузен я, палач славного города Парижа, прошу любить и жаловать!

Толпа в ужасе заметалась, быстро редея. И вот площадь уже пуста — только Вийон, Коллен, Монтиньи, Табари, Палач и Девушка, которой никогда не было.

К о л л е н (подхватил Вийона под руки). Теперь ты наш, Франсуа, теперь тебе, кроме нас, кроме «Раковины», податься некуда!..

Т а б а р и. Прямо с мокрого дела новую жизнь начал!

П а л а ч. Уноси ноги, приятель, смажь пятки салом, беги, пока цел! Главное дело, чтоб от меня подальше, со мной шутки плохи, если уж кто ко мне на алтарь попал…

К о л л е н (увлекая за собой Вийона). Теперь ты наш, Франсуа, мы тебя в обиду не дадим!..

Т а б а р и. Как за каменной стеной! Будь спокоен!..

М о н т и н ь и (усмехнулся напоследок). Спокойно разве что только в петле бывает…

В и й о н (в отчаянии). Что за город! Проклятый город!.. Я искал любви — меня высекли розгами! Я хотел счастья — и убил ближнего своего! Я жаждал чистоты — и запятнал себя кровью! Я искал человека — и обрел палача!.. Что за город! Что за город-перевертыш!..

Друзья быстро уводят его с площади.

П а л а ч (им вслед). До скорого, приятель! Ты следы-то хорошенько заметай, хотя, по чести тебе скажу, от меня мало кому уйти довелось… еще свидимся, не сомневайся!.. (Ушел в другую сторону.)

Девушка, которой никогда не было, осталась одна на пустой площади. Тихо, бессильно плачет, волосы закрыли лицо.

ВОР

Ночь с 24 на 25 декабря 1455 года — рождество.

Ризница церкви Наваррского коллежа — теологического факультета Сорбонны.