Читаем Жажда над ручьем полностью

Г а в р и л о в (опешил). Что ты говоришь?!

М е н ш и к о в. А — Гордин?.. (Пауза) Нас было трое тогда — я, ты, Марк. Весь институт — трое. Выбор пал на Марка. Ты знал, что на него, — и пальцем не пошевелил. Даже мне не сказал. Кинул им его, как кость.

Г а в р и л о в. Или ты — или Марк, я ничего не мог сделать. Или ты — или он. Как видишь, я предпочел…

М е н ш и к о в. Ты взвесил и выбрал. За меня ты уплатил Марком. Я подозревал, но — молчал… а знаешь, почему?

Г а в р и л о в (жестко). Нетрудно догадаться.

М е н ш и к о в. Да. Именно. Потому что ты стал во мне размножаться, как белые шарики в крови, — страх, осторожность, оглядка, расчет… день за днем… Ангел-хранитель!.. Ты лепил меня медленно и осторожно, не нажимая, так, чтобы я не чувствовал твоих пальцев… изо всех моих идей ты отбирал самые верные и достижимые и убеждал меня, что они — лучшие. Обучил меня нехитрым правилам — не превышай скорость, соблюдай рядность, обгон запрещен. Без риска. Без неудач. Без осложнений.

Г а в р и л о в. Время, ты забыл, через какое мы с тобой прошли время?!

М е н ш и к о в. Не сваливай. Время — это мы. Наша сопротивляемость ему. Но ты — рыба, холодная, скользкая, которая плывет только по течению. Ты плыл впереди и рассекал воду, мне было так легче, и я научился не замечать, что путь выбираю уже не я. Ты — моя липкая тень, мой тайный недуг.

Г а в р и л о в. Почему ты вдруг заговорил об этом сейчас?

М е н ш и к о в. Потому что у меня больше может не быть времени.


Большая пауза.


Г а в р и л о в. Завтра — эксперимент.


Меншиков засмеялся.


Что ты смеешься?! Теперь я тебе скажу! Я учил тебя жизни! — ты глядел вверх, на звезды, я за тебя — на землю, под ноги, и ты не споткнулся. Ты бился головой об стену — я отпирал тебе калитку. Я взял на себя всю черную, грязную работу, ты — умывал руки, пятна оставались на мне… И теперь… за ночь до эксперимента, когда все — на карту, на бочку, ва-банк! — ты ушел, ты — пас!.. Оставил меня одного!.. Перестань смеяться! — утром эксперимент, и я — один!..

М е н ш и к о в. Тебя попросту — нет. Ты — ноль, относительное число, величина без знака. Ты — тень, а теперь ее некому отбрасывать. Эхо, а голос — ушел…


Гаврилова уже не было рядом.


Я не с тобой свожу счеты — с собой. Мне надо успеть это сделать, а времени — в обрез…


З а т е м н е н и е  с л е в а.


С п р а в а.

Г а л о ч к а  сидела за столиком в кафе.

К р ю к о в  подошел к ней, сел рядом, но заговорил не сразу.


К р ю к о в. Странно, но я все думаю — моя группа крови подойдет?..

Г а л о ч к а. Не ваша, так еще чья-нибудь.

К р ю к о в. Конечно… Хочется что-то сделать, понимаете? — что-то такое, чтобы… Я вдруг сейчас, Галочка, понял, что такое я и что такое — он… и я вот целехонек, в ажуре! — а он… И я не знаю, что делать! Что я должен сделать?! Ведь я должен же что-то сделать!.. И не сейчас только, а — вообще… Я серая личность, Галочка, я возмутительно, позорно ординарен, как будильник без звона!..


Галочка хотела его остановить.


Ладно уж, не перебивайте, ведь надо же когда-нибудь… Как это худо, Галочка, когда в самом себе не на что опереться… будто земля уходит из-под ног… Погодите, погодите!.. Знаете — только не сердитесь, пожалуйста! — как это ни смешно, ни чудовищно, сейчас мне вдруг стали ужасно нужны вы… именно вы!

Г а л о ч к а. Вы успокойтесь, Славик. Это пройдет.

К р ю к о в (ударил кулаком по столу). Я не хочу, чтоб проходило!.. Я все плыл щепкой по течению, легко, весело… Я хочу, чтоб я и вам был нужен! Понимаете? — нужен! Вам… Это святотатство, да? — в такую минуту, когда он…


К ним подошла  М у с я, присела за их столик.


М у с я. Что врачи-то говорят?

К р ю к о в (Галочке). Знаете, я сейчас даже не столько страх за Никника испытываю — не могу себе представить, что он вообще может умереть! — а — за себя… будто осиротею и — что дальше?..

М у с я. Славик! — матери умирают у детей, отцы, кто бывает родней?! А жизнь-то и захочешь — не остановишь, хоть кто бы там ни умер…


Л е й т е н а н т  кончил писать протокол, положил его в планшетку.


Л е й т е н а н т. Небось из управления по второму разу на место происшествия приехало начальство, такое ЧП не каждый день!.. Здравия желаю. (Надел шапку, пошел к выходу.)


К  Р о д и м ц е в у  подошел  а д м и н и с т р а т о р.


А д м и н и с т р а т о р. Что это вы сами с собой в шашки играете? Какой интерес?!

Р о д и м ц е в. А тот, что так я сам себе противник, сам себе и дамка. Беспроигрышно. Садись, а?


Наверху появился  Г о р д и н.


Г о р д и н (сверху). Сестра ждет следующего.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Борис Годунов
Борис Годунов

Фигура Бориса Годунова вызывает у многих историков явное неприятие. Он изображается «коварным», «лицемерным», «лукавым», а то и «преступным», ставшим в конечном итоге виновником Великой Смуты начала XVII века, когда Русское Государство фактически было разрушено. Но так ли это на самом деле? Виновен ли Борис в страшном преступлении - убийстве царевича Димитрия? Пожалуй, вся жизнь Бориса Годунова ставит перед потомками самые насущные вопросы. Как править, чтобы заслужить любовь своих подданных, и должна ли верховная власть стремиться к этой самой любви наперекор стратегическим интересам государства? Что значат предательство и отступничество от интересов страны во имя текущих клановых выгод и преференций? Где то мерило, которым можно измерить праведность властителей, и какие интересы должна выражать и отстаивать власть, чтобы заслужить признание потомков?История Бориса Годунова невероятно актуальна для России. Она поднимает и обнажает проблемы, бывшие злободневными и «вчера» и «позавчера»; таковыми они остаются и поныне.

Александр Николаевич Неизвестный автор Боханов , Александр Сергеевич Пушкин , Руслан Григорьевич Скрынников , Сергей Федорович Платонов , Юрий Иванович Федоров

Биографии и Мемуары / Драматургия / История / Учебная и научная литература / Документальное
Зависимая
Зависимая

Любовник увозит Милену за границу, похитив из дома нелюбимого жениха. Но жизнь в качестве содержанки состоятельного мужчины оказывается совсем несладкой. В попытке избавиться от тоски и обрести былую независимость девушка устраивается на работу в ночной клуб. Плотный график, внимание гостей заведения, замечательные и не очень коллеги действительно поначалу делают жизнь Милены насыщеннее и интереснее. Но знакомство с семьей возлюбленного переворачивает все с ног на голову – высшее общество ожидаемо не принимает ее, а у отца любовника вскоре обнаруживаются собственные планы на девушку сына. Глава семьи требует родить внука. Срочно!Хронологически первая книга о непростых отношениях Милены и Армана – "Подаренная".

Алёна Митина-Спектор , Анастасия Вкусная , Евгения Милано , Тори Озолс , Ханна Форд

Драматургия / Современные любовные романы / Эротическая литература / Романы / Эро литература