Жажда над ручьем

Щ е р б а к о в. Да. Но вы — мой учитель, и все во мне — от вас.

М е н ш и к о в (поднял на него глаза и — не то спрашивая, не то утверждая). Ты и ее любишь…

Щербакова — не было уже.

Нет, это — не завещают… Это — мое, со мной…

З а т е м н е н и е  с л е в а.

С п р а в а.

Г а в р и л о в  и  Г о р д и н  молча ходили взад и вперед по вестибюлю.

Г а в р и л о в. Какая нелепица!..

Пауза.

Гордин подошел к телефону.

Г о р д и н. Домой позвонить, как там Андрюша… (Поднял трубку, вспомнил.) О черт! Ночь же!.. (Посмотрел на часы.) Пяти нет, все спят… (Положил трубку.) Мы не должны терять надежды.

Г а в р и л о в. Я не о том!.. Я о завтрашнем утре думаю…

Г о р д и н. Да, да…

Г а в р и л о в. К девяти приедут из президиума академии, из Госкомитета… назвали всех!.. Краснов звонил… и еще этот Петр Севастьянович, старая галоша…

Г о р д и н. Сергей! — звонили, приедут, уедут!.. Я — о самом эксперименте, о Колиной идее…

Г а в р и л о в. Какой эксперимент?! — о чем ты говоришь!..

Г о р д и н. Он всю жизнь с ней носился.

Г а в р и л о в. Ну и что?

Г о р д и н. Для тебя это ничего не значит?

Г а в р и л о в. Значит. Значит! Именно поэтому я не хочу рисковать. А если — неудача? Без него? Если — пшик? Все — в трубу?! Идея, Николай, лаборатория, институт?!

Г о р д и н (тихо). То есть — ты…

Г а в р и л о в (в сердцах). Все бы тебе свести к одному побуждению, одному знаменателю!

Г о р д и н. Нет, конечно. (Пауза.) Сережа… ты знаешь, как я к тебе отношусь, — столько лет все-таки… Я знаю, как непросто тебе было взять меня в твой НИИ, когда я вернулся, прописать, добиться квартиры…

Г а в р и л о в. Не будем об этом.

Г о р д и н. Как ты рисковал, пытаясь помочь мне, выгородить тогда…

Г а в р и л о в (удивился). Выгородить?!

Г о р д и н. Ты мне об этом даже не говорил, Николай рассказал.

Г а в р и л о в (в замешательстве). Николай?!

Г о р д и н. Тогда это требовало мужества, я понимаю. Ну вот…

Г а в р и л о в. Не будем, Марк!..

Г о р д и н. Но тем более я должен тебе сказать!.. Ты чрезвычайно переменился, Сергей! Когда я вернулся, если бы я не знал, что это — ты, я бы не узнал тебя! Извини…

Г а в р и л о в (негромко). Говори, говори…

Г о р д и н. Я же помню, каким ты раньше был! — не похожий на других, свежий, хваткий, из нашей тройки ты выделялся даже больше, чем Николай…

Г а в р и л о в (почти требовательно). Говори, говори!

Г о р д и н. Ты носился с неожиданными идеями и лучше всех нас умел добиваться своего… поставить все на твердую почву, уломать всех вокруг…

Г а в р и л о в (нетерпеливо). Ну?!

Г о р д и н (мягко). Знаешь… будто тебя обстругали… все заусенцы, острые углы, колючки… будто прошлись по тебе рубанком, и ты стал гладкий и для всех удобный… похожий на других и непохожий на себя, того…

Г а в р и л о в. Ну? Дальше?!

Г о р д и н. Как? Зачем это с тобой произошло?! Кому это было нужно?!

Пауза.

Г а в р и л о в. Ты ждешь ответа?.. Нет, отчего же?!

Они стояли друг против друга посредине вестибюля.