Жажда смысла. Практики логотерапии по Виктору Франклу

И вот наступает март 1938 год. Аншлюс. Франкл идет домой после своей победной лекции. На Пратерштрассе поющие и ликующие демонстранты, приветствующие новую власть. Дома – плачущая мать. По радио Шушниг прощается с народом, звучит невыразимо грустная музыка. Все кончено. Что их ждет теперь? Еще есть возможность получить выездную визу, покинуть Австрию. Но с визой долго ничего не выходит. Евреев лишают права лечить арийцев. А если у еврея нет работы, он и его близкие подлежат незамедлительной депортации в концлагерь. К счастью, Франклу предложили место заведующего неврологическим отделением в больнице для евреев. Депортация его и родителей отсрочена.

В этот период участились случаи самоубийств среди еврейского населения Вены. Франкл стремится спасти тех, кто покушался на свою жизнь. Некоторые коллеги не согласны с ним, считая смерть спасением от мучений в гитлеровских лагерях. В числе протестующих ассистентка Франкла доктор Раппопорт. Получив приказ о депортации, она совершила попытку самоубийства. Франкл вернул ее к жизни, позже она была депортирована. Франкл с уважением относился к решению человека лишить себя жизни, но просил уважать и его решение – сохранять жизнь любой ценой.

Он долго ждал визы. И вдруг перед вступлением США в войну ему пришло приглашение в американское консульство: разрешение на визу получено. Но только для него одного.

Наступило время судьбоносного выбора. Давайте представим себя на месте ученого. У него завершена рукопись труда по логотерапии – дело всей его жизни. И есть возможность избежать депортации и мучительной смерти. Да, он не может взять с собой родителей. Спастись может только он один. И конечно, понятно, что родители с радостью и легким сердцем будут провожать его туда, где их сыну не будет грозить смертельная опасность. Какой родитель не пытался бы спасти своего ребенка даже ценой собственной жизни? Благословили бы и отпустили! И вздохнули бы с облегчением. Но как сыну оставить престарелых отца и мать? Как жить потом с мыслью о том, что бросил их в опасности? А с другой стороны – если он погибнет в концлагере, погибнет и труд его жизни, который мог бы принести спасение стольким людям! Мы видим, что в решающий момент на принятие решения влияют фундаментальные ценностные установки: свобода, совесть, ответственность. Доктор Франкл имел свободу выбора – уехать или остаться. Но как же тяжел был этот выбор! Пусть каждый спросит себя, что выбрал бы он в подобной ситуации.

Франкл идет домой из консульства в полной растерянности и обращается к небесам. Он просит послать ему знак, благодаря которому он сможет решиться на что-то. Ничего другого ему не остается, как просить о помощи трансцендентное – то, что сильнее человека, то, что непостижимо человеком.

Вернувшись домой, Франкл замечает на столе кусок мрамора. Он спрашивает отца, откуда этот камень. И тот отвечает, что был на пепелище синагоги и взял, как святыню, обломок скрижали – каменной доски, на которой высечены десять заповедей Моисея. Надо сказать, что над входом в любую синагогу и на самом видном месте в синагоге висят скрижали с высеченными на них заповедями: цифра и толкование. Синагоги Вены к тому времени были разрушены (об этих событиях шла речь выше), и набожные евреи, приходя на руины, уносили домой частицы святыни.

Отец берет в руки кусок мрамора и говорит, что на нем видна часть заповеди. На вопрос сына, о какой заповеди идет речь, отец отвечает: «Чти отца своего и мать свою, чтобы продлились дни твои на земле».

И Франкл сразу понимает: вот он, тот знак, о котором он только что, по пути домой, просил небеса.

Давайте снова спросим себя: ведь у каждого в жизни были моменты серьезного выбора. И каждому давался знак. Всегда ли мы доверяли знакам? Всегда ли поступали по совести, а не так, как нам попросту хотелось. Всегда ли мы руководствовались высшими соображениями? Особенно когда речь шла о том, спастись или погибнуть. Труднейший выбор. Но в случае Франкла он был сделан мгновенно. Франкл остался с родителями. Виза пропала.

Но благодаря тому, что он остался в Вене, произошла его встреча с любовью: в больнице он познакомился с медсестрой Тилли Гроссер, ставшей его женой. Именно мысли о ней, о любви к ней, мысленные диалоги с любимой помогли впоследствии Франклу выжить в адской реальности концлагерей. Но Тилли погибла.

Что принесла лично Виктору Франклу его жертва во имя родителей? В автобиографической книге он сам дал ответ на этот вопрос.