Жажда твоих прикосновений (ЛП)

— Да. Думаю, Матиас убил мою семью за это. Последние слова моего отца были о том, чтобы защитить тайное дерево и…

— Это действительно великая тайна.

Сабэль заколебалась, словно подыскивая нужные слова, чтобы сообщить плохую новость.

— Это фамильное древо Неприкасаемых.

Рейден почувствовал, как его желудок ухнул вниз.

Табби ахнула.

— О боже мой!

Священная раса, Неприкасаемые давно смешались с людьми. На самом деле, большинство из них были обычными людьми. Но каждую тысячу лет какая-нибудь рецессивная черта выходила на первый план, и родословная рождала ребенка, гораздо более могущественного, чем человека, но совершенно не подверженного влиянию магии. Согласно этому документу один из них родился в Лондоне всего двадцать пять лет назад. Отец Табби стер имя ребенка.

— Больница, которую мы посетили, когда я была еще девочкой!

Табби прикрыла рот ладонью.

Рейден кивнул.

— Отец Неприкасаемой убедил твоего отца сохранить ее имя в тайне.

— Да, и в тот же вечер они отдали ребенка, маленькую девочку, на удочерение.

— Чтобы защитить ее, полагаю.

Выражение лица Сабэль потеплело от сочувствия.

Любое дело, связанное с Неприкасаемыми, всегда опасно. Их часто убивали не только за кажущуюся невосприимчивость к магии, но и за способность подавлять магию рядом с собой. Вероятно, Матиас видел в ней угрозу. Кем бы ни была эта девушка, она в ужасной опасности, если Матиас узнает ее имя.

— Смотри.

Рейден указал на имя матери на пергаменте.

— Мать Неприкасаемой умерла вскоре после родов.

— Интересно, это из-за того, что она отказалась назвать имя дочери?

Табби выглядела смущенной из-за этой возможности.

— А ее отец умер всего несколько недель назад.

И он был слишком молод, чтобы умереть естественной смертью. Внутри у Рейдена все сжалось от беспокойства. Очевидно, Матиас пока не узнал, кто эта женщина, если все еще искал этот листок. И в результате все смерти по вине злого волшебника показали, что он без проблем убьет Табиту, чтобы получить то, что хочет.

— Думаешь, Матиас планирует убить Неприкасаемую? — спросил Рейден.

— Если он узнает, кто эта женщина, скорее всего, так оно и будет.

Сабэль внезапно нахмурилась.

— Только… зачем искать ее сейчас? Если она могла разрушить его планы, почему Матиас не стал охотиться за ней сразу после того, как вернулся из изгнания? Что изменилось?

Ужасная возможность поразила Рейдена.

— Или, возможно, Неприкасаемая — это оружие, используемое против Братьев Судного дня, предназначенное для того, чтобы отключить нашу магию на время, достаточное для того, чтобы Матиас предпринял ужасную атаку на магический мир и получил контроль.

— Вполне реальная возможность.

Сабэль покачала головой.

— Дай мне подумать. И я поговорю с Брэмом, когда он вернется. Но в любом случае, если Матиасу удастся каким-то образом использовать эту запись, девушка должна быть под защитой.

— Согласен. Где Брэм?

Она пожала плечами.

— Он ушел с Герцогом, Айсом и Марроком около часа назад. Сказал что-то о раскрытии тайны. Надеюсь, он скоро позвонит.

Рейден потер рукой пульсирующий лоб.

— Когда он вернется, пусть найдет меня.

Сабэль согласилась. Рейден поблагодарил ее и снова взял Табби за руку, ведя ее через затененные узкие пещеры к своей комнате.

По всем правилам, он должен послать сообщение Шоку прямо сейчас, сообщая ему, что семейное древо Неприкасаемых теперь во владении Братьев Судного дня. Это послание должно быстро дойти до Матиаса и снять угрозу с Табби. Рейден знал, что должен доставить ее к Шону Блэкборну, человеку, который будет отвечать за ее безопасность и счастье до конца жизни.

Тогда она будет в безопасности. У Матиаса не должно быть причин охотиться на нее.

Но Рейден не мог, пока не мог. Во-первых, он должен поговорить с Брэмом, убедиться, что это и есть тайное семейное древо. По всей вероятности, да, но… лучше перестраховаться. И это действительно было оправданием. По правде говоря, он жаждал удержать Табиту еще на одну ночь. Всю ночь. Не только для того, чтобы заняться с ней любовью.

Не для того, чтобы просто утешить ее после тяжелой потери или защитить от большей опасности. Но потому, что она нужна ему от заката до рассвета, в его объятиях, в его постели. Его.

Сглотнув, Рейден, наконец, добрался до двери пещеры, в которой остановился. Он провел ее внутрь.

— Я знаю, ты привыкла к лучшему. Твой отец прекрасно обеспечил семью, и эта пещера временная…

— Кровать! Я устала.

И голос у нее был такой.

— У тебя есть и душ тоже?

Он указал ей дорогу, и Табби закрыла дверь. Следующие двадцать минут он слушал, как вода стекает по ее обнаженной коже, и боролся с желанием выломать дверь и овладеть ею.

Как только его терпение иссякло, она появилась в облаке пара. И у него перехватило дыхание. На ней был его черный махровый халат. Рукава спадали с ее рук, подол волочился по земле, но что-то в ее огненных волосах, струящихся по его халату, делало его чертовски твердым.

Он безумно нуждался в ней. Сейчас.

— Рейден?

Она настороженно посмотрела на него.