Жаждущий крови

Здесь, в этой комнате с приятно шуршащим кондиционером, все началось. Наверное, Джерл установил кинопроектор на маленький, изящный столик для коктейлей. Вечер, видимо, был таким же, как сейчас - тихим, насыщенным влажной духотой. Свет кинопроектора придавал сцене сюрреалистическую окраску, когда Вероника неожиданно появилась в гостиной. Кадры мелькали на импровизированном экране, под который была выбрана дальняя стена. Джерл с изощренным садизмом заставлял Ину Блэйн смотреть фильм. Я взглянул на Веронику поверх чашечки с кофе, и мне показалось, будто она тоже без конца прокручивает в уме увиденную тогда картину. Горе и страдание отражались на ее лице. Я понял те чувства смущения, разочарования, измены, которые она, должно быть, испытывала сейчас, наклонился к ней и положил руку на ее ладонь. Женщина подняла на меня глаза.

- Спасибо, - сказал я, - но тебе не нужно было вмешиваться. Я мог воспользоваться услугами другого поручителя.

- На этот раз дедукция подводит, тебя. - Она старалась придать голосу веселый, легкий тон. - Я должна была вмешаться. Один репортер знал, что я твоя клиентка, и позвонил мне сразу после твоего ареста.

- Это чудесная, изумительная заварушка, с точки зрения некоторых журналистов.

- Скоро все кончится, Эд?

- Не знаю. Лепперт еще на свободе, как акула в просторном заливе. Если взять вопрос о передаче дела об убийствах в суд, то я нахожусь к этому ненамного ближе, чем вначале. Но я потревожил некоторых людей. Это здорово. Могу забыть про свою лицензию, которой лишился до конца предварительного следствия. Еще лучше. Показания Делани могут явиться достаточными, чтобы связать мне руки и заставить вмешаться высшие инстанции. Если понадобится...

- Да, Эд?

- Я попрошу тебя...

- Явиться в суд? Заплатить штраф?

- Боюсь, да. Потом я постараюсь вернуть долг.

- Не в деньгах дело. - Голос Вероники начал дрожать. - Самое главное, ты никогда не остановишься, ты даже не допускаешь мысли, что дело можно бросить. Если тебе свяжут ноги, ты будешь ползти на руках.

- Уж очень суровым я у тебя получаюсь.

- В некотором смысле ты самый ужасный человек, которого я когда-либо встречала. У тебя есть уверенность, что этот... Квинтон стоит за всей операцией?

- Я вообще ни в чем не уверен.

- Но ты так думаешь?

- Очень уж наглядные и крепкие связи. Натали Квинтон врывается в кабинет своего отца и упоминает имя Делани до того, как узнает о моем присутствии. Я нахожу у Чучела фотографии. Девушка снова появляется на сцене и сажает меня в лужу.

Вероника отняла свою руку от моей, обхватила колени, выпрямила спину и стала похожа на привлекательную светскую женщину, если не обращать внимания на бездонную глубину глаз и сильную грусть в них.

- Как я могу помочь тебе в борьбе с Квинтоном, Эд?

- Никак.

- Я женщина, - произнесла она, - а Квинтон мужчина.

- От одной такой мысли меня бросает в дрожь. Ты не знаешь эту крысу, не знаешь, что говоришь. Ты можешь помочь мне только в том случае, если выбросишь дикие идеи из головы.

- Они возникают, Эд, от долгого одиночества.

- Пойди повидайся с Эллен Григсби, - предложил я.

- Да, я уже думала об этом. Однако мне будет неловко.

- Ты веришь в ее невиновность?

- Я уже не знаю, во что верю, - ответила Вероника и закрыла лицо руками. Возможно, все произошло так, как считает полиция. Лепперт убил Ину Блэйн, а Эллен Григсби застрелила Джерла.

- Допустим, - сказал я. - Но девушка одинока.

Повидайся с ней. Быть может, это для тебя необходимо даже больше.

Вероника подошла ко мне и сжала мои руки.

- Неужели я дождусь, когда все это кончится! - простонала она. - Если так, то у меня будет цель в жизни.

- Все возможно, надо только стремиться...

- Я буду стремиться, Эд, в самом деле буду. Запомнив свой собственный совет, я начал пользоваться им на следующий день. Прежде всего холодная ванна и свежее белье. Купаться всегда лучше с утра. К вечеру в Тампе из крана течет тепловатая вода.

За завтраком я прикончил пинту холодного пива, три вареных яйца и четверть кубинской булки. Обычно я одновременно просматриваю газеты, но сегодня мне понадобилось открыть телефонный справочник на желтых страницах и положить его рядом с тарелкой. Одной рукой я ел, а другой записывал имена и адреса всех фотографов города.

Итак, начинался новый, жаркий, обещающий очередные мозоли на ногах день. Тянулся он долго и оказался для меня полным хлопот. Я посетил торговую палату, центральное бюро бизнеса, затем отправился к Эду Прайсу в "Джорнэл", к некоему Уайту Борну, считавшемуся превосходным профессиональным фотомастером, и наконец побеседовал с одним неопрятным старичком, который работал с камерой на тротуарах.

Вычеркивание имен фотографов из моего списка - весьма нудное, скучное занятие. Все мастера считались большими профессионалами, имели незапятнанную репутацию, и только двое или трое вызвали у меня зуд в коленках.