Жди меня на берегу

– Всё просто, я плакала об украденной жизни не только у этих людей, но и у нас, о том, чего нас лишили в один день, что мы потеряли и чего не вернуть уже никогда. Он не разделял моих чувств, он следил за ситуацией давно, поэтому воспринял всё иначе. А я впервые столкнулась с реальными последствиями человеческой жестокости. Я видела людей, которые стоят на остановке словно неживые, будто им запретили чувствовать, видела с какой болью они смотрят на своё прошлое, слушала истории о том, что они пережили и не могла поверить, что это происходит не где-то там, а в моей стране. Видела детей, которые молчали, они выходили из школы, и я краем глаза заметила яркое пятно, оказалось, что с уроков ведут колонну из двенадцати ребятишек, они шли ровным строем в полной тишине. Ты можешь представить, чтобы восьмилетки не издавали никаких звуков, просто шли ровной колонной и молчали, будто у них всю радость забрали. Представь: в нашем дворе нет песен Мириам и детских голосов. Грустно и страшно, это не жизнь. Дети должны смеяться.

Анна, как ни старалась, не смогла понять о чём говорит подруга, знала лишь, что ни за что не хотела бы увидеть такое, она всегда бегала и смеялась с детьми во дворе, представить, что кто-то отберёт у неё это, она просто не могла.

Птичка поёжилась, но закрывать окно не стала, закуталась в плед, который принесла из спальни, пока подруга была в ванной и продолжила свой странный рассказ.

– Когда увидела этих детей, просто встала и уставилась на них, не могла понять, что не так. Сейчас, когда в квартире или в маленьком садике у Мириам собираются четверо или пятеро ребят, стоит такой шум, что своих мыслей не слышно, а там была полная тишина. А еще я запомнила мужчину с цветами, он стоял на фоне полностью разрушенного первого этажа старой пятиэтажки. Вот как здесь, на первом этаже всякие магазины, а на верхних этажах люди живут. И вот стоит он, позади всё в копоти, с выбитыми стёклами, местами заколочено, у него в руках букет ярко-красных гвоздик, а у нас это кладбищенские цветы, такая жутковатая картина. Мне было ужасно страшно, а люди так жили, причем очень долго жили. Тогда я поняла, что жизнь всегда побеждает. И побеждает всё. Я видела, как молодая мамочка везет малыша в коляске, как возрождаются рынки, как открываются маленькие кофейни навынос, как парень идет с совершенно невероятными белыми розами, с очень длинным стеблем, правда я такие не понимаю, мне вообще герберы нравятся за их яркость, только вряд ли там был особенно большой выбор, и несет два кофе в подставке. Жизнь всегда пробивается, даже через самую кромешную тьму.

Анна пыталась представить себе эти картинки в голове. Птичка не торопила, она разглядывала красивое лицо подруги и надеялась прочитать, о чем та думает в эту минуту, разделяет ли она с ней весь ужас этих картин, или даже не пытается понять, о чем она говорит. Девушка решила, что потом спросит об этом у подруги, посмотрела на часы, хотя и так было понятно, что за окном глубокая ночь. Часы показывали, что начался новый день и если они хотят успеть завтра в торговый центр, лучше лечь спать прямо сейчас, о чем она тут же сообщила подруге.

Наскоро вымыв турку и чашки, Птичка пошла в ванную, когда через 20 минут она зашла в спальню, Анна уже спала, уютно укутавшись в тонкое одеяло, которое было специально куплено для неё, хоть и спали они всегда под одним.

Утром, пока девчонки собирались в торговый центр, Птичка решила продолжить, а точнее, договорить про свои впечатления от той командировки.

– После моего возвращения, он сказал, что такая эмоциональность для него – это слишком. Он отдалился и между нами образовалась пропасть. Нужно было начинать строить наши странные отношения сначала. Он не разделял моих переживаний, не понимал, почему меня так впечатлило всё увиденное. Ведь всё уже закончилось, ведь мы делаем хорошее дело, восстанавливаем разрушенное, строим новое. Он видел рост, а я лишь разрушенные судьбы. Я до сих пор в своей голове называю город М. – труха и плесень.

Закончив свой рассказ, Птичка смотрит на себя в зеркало, она недовольна: красные от слёз глаза, без того немаленький, покрасневший и опухший нос, из которого ещё и течёт без остановки. Она вздыхает и закатывает глаза, чтобы не расплакаться уже от обиды на своё отражение, идёт к холодильнику за патчам. Анна, напротив, вся сияет, и не только из-за умело нанесенного макияжа, утро идёт ей на пользу, особенно когда у неё вечерняя смена в кафе – она позволяет себе максимум ритуалов красоты в такие дни. Птичка замечает, что подруга в её платье, но сил возмутиться у неё нет, она смотрит с некоторой долей возмущения, но вспоминает, что сама отдала его подруге и оно специально висело на дверце шкафа, чтобы не забыть отдать.