Жду тебя у алтаря

В голове зазвучал голос отца: «Ты еще поблагодаришь меня однажды за это, Стефан! Ты станешь куда лучшим правителем, чем я, – достаточно жестким, чтобы не стать жертвой любовных глупостей. Все эти чувства не длятся долго и никогда не оправдывают ожиданий. Они делают тебя слабым. Посмотри на свою мать: она сейчас несчастна, потому что цепляется за свою любовь к тебе, не хочет тебя отпустить. А ведь откажись она от тебя – я бы озолотил ее. Но она не хочет. Посмотри на себя! Ты выказываешь свою слабость, не желая порвать с ней. Ваша любовь друг к другу дает мне над вами власть…»

«Хватит! – приказал себе Стефан. – Надо прекратить думать об этом! Нельзя позволять отцу управлять собой даже из могилы!»

– Идемте со мной, – обратилась Эйприл к нему и Холли. – Ваш багаж отнесут в номер, а мы пока поговорим с глазу на глаз, чтобы подготовить вас к предстоящему телеинтервью.

Она отвела их в отдельную комнату, села в кожаное кресло и жестом пригласила сесть Стефана и Холли на небольшой диванчик, обитый красным бархатом.

Пытаясь выглядеть невозмутимо, принц послушно сел, Холли опустилась рядом. Под изучающим взглядом Эйприл она придвинулась ближе к Стефану, и он напрягся, ощутив бед ром тепло ее бедра.

– Итак, – оживленно начала Эйприл, – я знаю правду, но буду вести себя так, словно мне ничего не известно. Представьте, что вы сидите перед камерой. Вам нужно выглядеть более расслабленными. Сядьте поближе друг к другу.

«Легче сказать, чем сделать», – подумал Стефан, а Эйприл продолжала:

– Покажите, что вам удобно друг с другом, что вы ищете друг в друге поддержку. И отныне не забывайте обращаться друг к другу на ты!

– Давайте начинать, – предложил Стефан.

Эйприл сперва попросила их рассказать о том, как они встретились. Выслушав ответ, она одобрительно кивнула.

– А теперь следующий сложный вопрос, который вам непременно зададут. Что произойдет с этим браком через год? Ведь он – всего лишь вынужденная необходимость.

Холли подалась вперед.

– Если бы не условия завещания, мы бы не поженились прямо сейчас, потому что наши отношения еще не подошли к этой стадии.

– Но ведь вы уехали в Лондон больше года назад. Это достаточно долгий период для ухаживаний.

Стефан покачал головой.

– Брак – слишком важная вещь, чтобы торопиться, когда не уверен. Мой отец женился четырежды, и каждый раз отправлялся к алтарю всего через несколько недель знакомства со своей невестой. Полагаю, я извлек урок из его ошибок.

– Логично, – кивнула Эйприл. – Но вы все-таки не ответили на вопрос. Так что же произойдет через год?

– Мы не можем предсказать, что будет дальше, – вмешалась Холли. – Мы можем лишь подождать, а после оценить наши отношения.

– Но это же очевидно, что мы оба хотим, чтобы наш брак был счастливым, – закончил за нее Стефан.

– Неплохо, – похвалила Эйприл. – Но вам нужно смотреть чаще друг на друга, чтобы больше верилось в то, что вы мечтаете о совместном счастье.

Холли тихонько вздохнула, и Стефан ощутил вину за то, что попросил ее изображать фальшивые отношения перед большим количеством людей. Он потянулся и накрыл ладонью ее руку.

– Хорошая идея, – одобрила Эйприл, и Стефан тут же попытался изобразить на лице равнодушие, словно этот жест был лишь частью притворной игры.

– А теперь еще один сложный вопрос, – продолжала Эйприл. – Вы любите друг друга? Холли, сначала ты.

Помолчав, та ответила:

– Вообще-то, мы движемся в этом направлении…

– Нет! – воскликнула Эйприл. – Это никуда не годится! Теперь ты попробуй, Стефан. Ты влюблен?

– Разумеется, – заявил Стефан, но даже сам расслышал фальшь в своем голосе.

– Послушайте, это никого не одурачит. Если честно, у вас получается ужасно. Вам нужно практиковаться. Учитывая обстоятельства, вам обязательно зададут этот вопрос.

Стефан поерзал в кресле.

– Ладно, мы над этим поработаем. А теперь, может, перейдем к вопросам полегче?

– Не думаю, что таких будет много. Например, вас спросят, почему вы уехали из Ликандера, а также о ваших отношениях с отцом.

– Я уйду от прямого ответа. Скажу лишь то, что все и так знают: что мы были в плохих отношениях.

Стефан не собирался обнажать свою душу перед журналистами, делиться с ними воспоминаниями о детстве. Даже себе он не часто позволял обращаться к этим воспоминаниям, запертым в глубине души. Пусть они всегда там и остаются.

– А что насчет вашей матери?

– Я расскажу о ней правду. Она была хорошей, любящей женщиной, не заслуживающей того унизительного развода, через который ей пришлось пройти. Я постараюсь, чтобы репортеры не втянули меня в дискуссию о ней.

Стефан почувствовал, как Холли вскинулась, словно тоже хотела что-то добавить.

Эйприл нахмурилась.

– А что, может возникнуть какая-то проблема?

– Конечно нет, – уверенно заявила Холли, но Стефан по-прежнему чувствовал, как напряжено ее тело.