Желая дракона

Две треугольные чешуи, расположенные выше ноздрей существа, расширяются, как носовые щиты. Они дергаются назад, когда дракон вдыхает, существо тяжело дышит, даже когда раздвигает свои челюсти. «Дракон нюхает меня». Глаза узкие, цвета стеблей ранней степной травы.

Зрачки, которые сидят, как черные прорези в глазах, похожих на драгоценные камни, фокусируются на мне и расширяются, и по моей коже пробегают мурашки.

— Извини, что беспокою тебя, — хриплю я, сдавив горло. — Я собираюсь уйти…

Морда зверя обрушивается вниз, его пасть широко раскрыта.

Без раздумий действуют мои руки.

Я бью крючком.

Мой крошечный, неэффективный крючок.

Горячий пар обрушивается на меня — и челюсти дракона дергаются в противоположных направлениях, когда он поворачивает голову и фыркает, вытягивая шею, когда смотрит вниз своим длинным носом, чтобы определить, что я бросила.

Веревочка моего крошечного крючка рвется без всякой борьбы. И с чего бы это? У паутины больше прочности на растяжение, чем у крошечного шнура. Я не собиралась заводить небесного монстра.

Каверок трясется с потолка, когда дракон издает рычание с такой низкой частотой, что его даже не слышу — я только чувствую.

Когти зверя сгибаются, царапая каменистую землю с болезненным визгом, заставляя меня пригнуться. С ужасом я вздрагиваю и смотрю вверх, пытаясь понять, что я зацепила.

Нос зверя.

Я поймала этого монстра за нос.

Массивный дракон замер, его ужасно умные глаза на мгновение пересеклись, когда он рассматривает блестящий металл, пронзающий его тонкочешуйчатый носовой щит.

Медленно взгляд зверя выпрямляется, и с яростью устремляется на меня.

Я умру.

Глава 3

Халки

Я СОХРАНЮ ЕЕ НАВСЕГДА.

Мои ноздри снова раздуваются, укус боли от ее странного вытянутого когтя, застрявшего в моей плоти, едва отвлекает меня, когда ее запах снова проникает в мои ноздри.

Я знаю этот запах. Я ЗНАЮ эту женщину.

Она делает один размеренный шаг назад. Другая ее пятка приподнята, как будто она собирается отступать.

О нет, дрхема. Ты не уйдешь. Я хватаю ее лапами.

Она визжит, как олененок, и борется между моими лапами, как мышь.

М-м-м. Я не утруждал себя охотой на мышей с детства. Продолговатые чешуйки на моей верхней губе сжимаются, и мой рот изгибается в улыбке. Я как бы скучаю по их вкусу. Их маленькие удары, когда мышцы моего горла сдавливали их.

Одна только мысль о том, чтобы съесть одну, вызывает у меня чувство голода.

Но сначала я позабочусь о своем новом сокровище. До сих пор не могу поверить, что она меня поцарапала.

— Малюсенькая!

Слова вырываются из моих лап, отчего воротник на шее широко распахивается, прежде чем снова хлопнуть меня по горлу.

Я опускаюсь на корточки и на локти. Затем я раскрываю лапы, чтобы лучше рассмотреть ее.

Если бы она была мышью, я бы ее съел.

Но я знаю ее — я никак не мог ее забыть. Само ее присутствие здесь, в моей пещере, куда она так далеко ушла в поисках меня, заставляет мое сердце биться чаще. Так что нет, я не буду есть это свое создание. Даже если ее пушистая спина выглядит более животной, а не человеческой, и совершенно не похожей на то, что я видел в последний раз. На самом деле, почти вся она выглядит иначе.

На меня смотрят два широко раскрытых от страха глаза. Ее радужки ярко-терракотового цвета. Эти глаза я никогда не смогу забыть. Такие же уникальные, как ее запах, и столь же волнующие мои чувства.

Волосы на ее голове я хорошо помню, но они не подходят к волосам, которые растут у нее на спине. Спина новая. Должно быть, она обросла, когда достигла совершеннолетия. И ее прядь волос не соответствует пучкам меха, окружающим ее запястья. У нее есть еще один клочок шерсти, растущий на задних лапах, с длинными пучками волос, густо торчащими повсюду, где они обвивают каждую заднюю ногу.

Я принюхиваюсь, пытаясь уловить ее запах, и получаю удар за свои усилия. Ее проклятый коготь. Я наклоняю шею вперед, провожу лапой вокруг ее тонкого тела и выдергиваю коготь из носа.

Ух, это так умно!

С раздраженным шипением я поднимаю ее серебряный коготь и сердито смотрю на то место, где держу свой маленький приз в другой лапе.

— Тебе лучше не царапать меня этим снова, — рычу я.

В мои намерения не входило, чтобы слова звучали так агрессивно, но, когда вы говорите через клыки, трудно говорить нежно…

Вместо того, чтобы дать клятву, что она не поднимет коготь к моему лицу вместо того, чтобы даже принести извинения, она разворачивается и убегает прямо с моей лапы на своих лохматых задних лапах.

Отбросив ее коготь, я легко ловлю ее. Мой хвост лениво дергается за моей спиной, когда я игнорирую ее крик и поднимаю ее, чтобы держать на уровне моих глаз.

Я открываю челюсти, чтобы втянуть ее аромат на свой язык, еще больше проникая с ней в свои чувства.

Мгновенно моя кровь ускоряется.

«С тех пор, как я тебя учуял, промелькнуло немало лунных пейзажей. Преследовал тебя».