Желание

У меня округляются глаза. Он что, шутит? Я могла пробежать вплотную к ногам этого великана, но это ничего бы мне не дало. У меня нет времени объяснять про свои короткие человеческие ноги, потому что оба великана опять бегут на нас – и Хадсон мчится прочь, чтобы отвлечь их от меня.

А что, если я побегу у самой стены? Раз там у этого великана меньше места для маневра, то я смогу быстро откатиться в сторону. Это неплохой план, и я бросаюсь к ближайшей стене. Но, судя по скорости, с которой Эфес кидается за мной, ему по душе моя идея насчет бега вдоль стены.

Мое сердце колотится, потому что я бегу со всех ног. Я вижу, как ко мне приближается рука великана, и в последнюю секунду откатываюсь в сторону. И он промахивается. Но повода для радости у меня нет, поскольку я упустила из виду одну очень важную деталь. У него две руки.

Второй своей ручищей он хватает меня за талию и с силой трясет, а затем шваркает об землю. Это чертовски больно, все мое тело болит – и это еще до того, как он поднимает свою гигантскую ножищу, чтобы раздавить меня.

Я ухитряюсь откатиться в сторону, прежде чем он опускает ногу, чтобы растоптать меня в пыль, но я на волосок от смерти. Тем более что он поднимает вторую ногу и на сей раз касается моих волос. Я откатываюсь опять, но проделывать это долго я не смогу. Если я перекачусь еще раз, меня может стошнить.

Я смотрю, как Эфес опять заносит свою мерзкую ногу, чтобы раздавить меня – и на этот раз я уже ничего не могу сделать. Я закрываю глаза, сворачиваюсь клубком, но в последний миг Хадсон отрывает меня от земли, прижимает к своей груди и переносится прочь от опасности.

Едва мои ноги касаются земли, он переносится снова, увлекая великанов в центр арены. Я не могу понять, почему он не перенесся через всю арену, но затем до меня доходит. Он перенесся в середину арены, потому что перенестись дальше он просто не мог.

Я успеваю подумать об этом всего секунду, потому что Мазур бьет его кулаком в живот – и он отлетает в сторону. Он не смог перенестись, чтобы избежать этого удара, настолько он обессилен.

И настолько плохи наши дела.

Я не могу оторвать глаз от Хадсона и не замечаю, что Эфес находится всего в двадцати футах от меня, пока не становится поздно. Я бросаюсь бежать, но он бьет меня наотмашь тыльной стороной ладони, я подлетаю и с силой ударяюсь о землю. И у меня не остается сил даже для того, чтобы встать.

Как в тумане я осознаю, что я приземлилась всего футах в десяти от того места, где лежит Хадсон лицом вниз. Земля трясется – это к нему бежит один из великанов, – и я заставляю себя встать на колени. Я не знаю, что планирую сделать: у меня мелькает мысль о том, что я должна оттащить Хадсона в сторону, но это невозможно. У меня нет сил встать, и вместо этого я в ужасе смотрю, как Мазур заносит ногу над телом Хадсона.

Я кричу так громко, как только могу – должна признаться, это не очень громко, поскольку мне так больно, что я едва могу вдохнуть. Но прежде чем Мазур успевает пнуть Хадсона, тот подлетает в воздух на двадцать футов и бьет великана в нос.

Мазур сердито ревет, из его носа брызжет кровь, но вместо того чтобы схватиться за него, великан ловит Хадсона в воздухе и швыряет в сторону. Опять. Хадсон приземляется на топающих, орущих зрителей, которые спихивают его вниз, на пол.

Я с трудом поднимаюсь. Я не могу оставить его лежать, не могу допустить, чтобы они его раздавили, но на меня уже нацелился Эфес. Я мчусь (если можно это так назвать) прочь, но оказываюсь в пределах досягаемости рассвирепевшего Мазура, из носа которого все еще идет кровь. Он хватает меня за волосы и швыряет в сторону.

Я лечу и останавливаюсь только тогда, когда врезаюсь в стену.

Хадсон, уже вставший на ноги, переносится мне на помощь. Но голова у меня раскалывается, в ушах звенит, и он двоится и троится у меня в глазах. К тому же я уверена, что теперь ребро сломано не только у Хадсона, но и у меня. Мой бок нестерпимо горит всякий раз, когда я пытаюсь сделать вдох.

И это еще до того, как Эфес отводит ногу назад и пинает нас обоих в сторону Мазура.

Мазур испускает вопль и, подскочив, пытается упасть на нас, придавив своим весом. Я застываю с криком, но Хадсон обнимает меня, и мы вместе откатываемся прочь. А затем он пытается перенестись как можно дальше от великанов.

Но, к несчастью, переносится он недостаточно далеко. Если бы он переносился в одиночку, ему бы это удалось. Но вместе со мной, с моим весом, понимаю я, это не удается ни ему, ни мне.

Эфес смеется, хватает Хадсона за ногу и кружится, отставив его от себя, как грязный носок, а потом, раскрутив, бросает. Хадсон отлетает и с размаху ударяется плечом о стену у подножия трибун.

И я понимаю, что ничего не могу сделать. Ничего. Без моей магической силы я бесполезна. Совершенно бесполезна. Я не могу летать. Не могу драться. А могу только получать травмы опять и опять. Хуже того, из-за меня травмы получает и Хадсон, поскольку он старается защитить меня любой ценой.