Желание

– Да уж, – говорю я, пожав плечами, но не поворачиваюсь к нему. Мне нужно еще несколько секунд, чтобы удостовериться, что на моем лице больше нет следов этих дурацких слез. И мне неловко – из-за этих слез, из-за всей этой ситуации, из-за моей неспособности справиться с ней – так что сейчас я никак не могу оказаться с ним лицом к лицу. – Мне надо идти.

Я повожу плечом, сбрасываю его руку и иду к двери. Если я буду идти быстро и мне повезет, может быть, он даст мне просто…

А может, и нет. Я застываю, когда он преграждает мне путь. Я уставляюсь на одну из дыр на его слишком уж сексуальных джинсах и молюсь, чтобы земля разверзлась и поглотила меня целиком.

Я прошу не так уж много – пусть случится одно из этих землетрясений, которые вызывает Джексон, или пусть этот каменный пол взломает какой-нибудь живущий в снегу левиафан.

Но нет, мир сверхъестественных существ не желает идти мне навстречу, и рваные джинсы на ногах Хадсона не сдвигаются ни на дюйм. Как и парень, который их носит.

Еще бы. Это же Хадсон, а с ним мне всегда бывало нелегко. Наверное, не будь он таким, ситуация была бы иной. Будь он тряпкой, мне было бы куда легче уйти.

– Поговори со мной, Грейс, – говорит он. – Ты не можешь постоянно менять свои решения. Это нечестно по отношению к нам обоим.

– Что-что? – Я со злостью смотрю на него. – По-твоему, это я постоянно меняю решения? Я? – Я смеюсь, но в моем смехе нет ни капли веселья. – И это говорит парень, который то флиртует со мной у всех на глазах, то исчезает. Который то заявляет, что он обеими руками за жар, если тот исходит от меня, то объявляет нашим друзьям, что мы с ним не пара.

Я пихаю его в грудь, но он не сдвигается с места. Ох уж эти чертовы вампиры. Но я только начала.

– Я думала, мы собирались дать нашим отношениям шанс, но, похоже, ты не способен решить, чего ты хочешь. Ты хоть представляешь, как мне страшно? Однако, несмотря на мой страх, сам ты не можешь обвинить меня в таких вещах.

– Да, но, касаясь меня, ты всякий раз смотришь, как на это реагирует Джексон. – Его слова обрушиваются на меня, как бомба.

Я закатываю глаза.

– Разумеется, я смотрю, как реагирует Джексон. Потому что он в этом не виноват.

– Ты думаешь, я этого не знаю? Почему я, по-твоему, пошел за термосом с кровью? – Он судорожно стискивает зубы. – Я люблю моего брата так, как тебе и не снилось. Я умер ради него. Но я не стану умирать ради него снова, а ты, Грейс, делаешь со мной именно это – ты медленно убиваешь меня.

Он вздыхает и с досадой ерошит свои волосы, так что они встают дыбом. Это должно придать ему нелепый вид, но нет, он только начинает казаться мне… уязвимым. Возможно, он так же боится наших чувств, как и я сама.

Я набираю в грудь побольше воздуха и иду на риск.

– Хадсон, ты боишься?

Он так долго смотрит мне в глаза, что я начинаю думать, что он так ничего и не скажет. Но затем, словно не выдержав той тяжести, которую несет в себе ответ на мой вопрос, плюхается на ступеньку лестницы и кладет локти на колени. Хадсон говорит дрогнувшим голосом:

– Больше, чем ты можешь себе представить.

И тут я вижу их. Вижу его шрамы.

У этого бедного парня всегда отнимали всех, кого он любил. И теперь он ожидает, что то же самое случится и с его парой. И он готов отпустить меня без борьбы. Я это знаю. Если я скажу ему, что мне нужен Джексон, он пожертвует своим счастьем ради моего. И ради счастья Джексона.

Я сглатываю, понимая, что он должен знать – этого не будет. Вздохнув, я говорю:

– Джексон дал нам свое благословение, когда уходил.

Он поднимает брови.

– В самом деле?

– Да. – Я киваю. И поскольку он заслуживает того, чтобы знать и это, добавляю: – Я смотрю на Джексона, когда мы касаемся друг друга, только потому, что не хочу, чтобы мое счастье причинило ему боль.

Я смотрю, как смысл моих слов медленно доходит до него, как приподнимается один уголок его рта. И как к нему мигом возвращается вся прежняя самоуверенность.

– Значит, тебе нравится, когда я касаюсь тебя, да?

Я закатываю глаза.

– Решай сам, что ты хочешь услышать в моем ответе.

Он ухмыляется.

– Да ладно, что я могу поделать, если я такой душка.

– Это из-за уз сопряжения, дурачок, – подкалываю его я, но он вмиг делается серьезным.

– Ты правда так считаешь?

Я прикусываю губу.

– А как иначе?

Он на мгновение задумывается, затем встает и говорит:

– Мы можем действовать не спеша, Грейс. Можно начать с этого.

На моих глазах выступают слезы радости.

– Спасибо.

Он обнимает меня, его сильные руки обвивают мои плечи, прижимают мою голову к его груди, и я пытаюсь не обращать внимания на то, как хорошо он пахнет, когда находится так близко.

От него пахнет сандаловым деревом и теплым имбирем.

Амброй и открытым пламенем.

Безопасностью, шепчет голос глубоко внутри меня.

– Хочешь посмотреть оставшуюся часть фильма «Империя наносит ответный удар»? – спрашивает он.

– Очень хочу, – отвечаю я. Затем представляю себе нас двоих на его огромной чертовски сексуальной красной постели и добавляю: – На диване.

Он усмехается.

– Конечно.