Доктор. Так, вы поспешили за кузеном и выбежали из ресторана на раскаленную белую улицу…
К э т р и н. Я бегала по ней вниз и вверх…
Доктор. Бегали вниз и вверх?
К э т р и н. Да нет же — то вниз, то вверх! Вначале мы оба…
Доктор. Что предложили?
Кэтрин. Мне показалось, что кузен Себастьян, словно парализованный, остановился у выхода. Я говорю ему: «Пошли!» Помню, улица такая широкая, белая и крутая. Я говорю: «Кузен Себастьян, давай спустимся по этой дороге вниз, выйдем к порту — там легче с такси… Или вернемся в кафе — пусть там нам вызовут такси. Давай так и сделаем, так будет лучше!» А он мне: «С ума сошла! Вернуться в этот гадюшник? Да никогда! Эти стервецы такое про меня наплели официантам…» — «А, ну тогда пошли к докам, не подниматься же вверх по улице в такую-то жарищу!» А он как закричит: «Пожалуйста, замолчи, я сам решу, что делать, сам!» И — вверх по этой крутой улице, а рука — за полой пиджака, вот здесь — ведь боль-то в сердце так и не прошла! И идет все быстрее и быстрее, прямо в панике, и чем быстрее он идет, тем громче и ближе она звучит!
Доктор. Что звучит?
Кэтрин. Музыка.
Доктор. Опять музыка?
Кэтрин. Умпа-умпа — эта банда его преследует. Через забор с колючей проволокой — и за ним, по этой крутой, ослепительно белой улице. А солнце — как огромный белый скелет какого-то гигантского зверя! Вот он бежит, а голодранцы все разом как закричат, и казалось, будто они в небо взлетели — так быстро его догнали. Я завизжала, а потом услышала его крик — он крикнул только раз! — и эта черная стая мерзких птиц достала его — на полпути к вершине белой горы!
Д о к т о р. А вы, мисс Кэтрин, что делаете вы?
К э т р и н. Я бегу!
Доктор. Бежите к нему?
Кэтрин. Бегу обратно! Бегу, куда легче — вниз, вниз, вниз и вниз. По раскаленной, ослепительно белой улице, и всю дорогу кричу: «На помощь! Помогите!» Пока не…
Доктор. Пока что?
Кэтрин. Пока официанты, полиция, посетители кафе и какие-то еще люди не выбежали на улицу и — за мной, вверх. Прибегаем мы туда, где он исчез в стайке маленьких черных неоперившихся воробьев, а там, около белой стены, лежит кузен Себастьян, такой же голый, как они, и — этому вы не поверите, никто не верит, никто не может такому поверить, никто в мире, никто никогда не сможет такому поверить, еще бы! — пожирают куски его тела! (
Миссис Винэбл
Джордж. Ма, я, пожалуй, брошу учебу. Пойду работать, я…
Миссис Холли. Тихо, сынок. Доктор, а что вы скажете?
Доктор
ЗАНАВЕС
НЕЧТО НЕВЫСКАЗАННОЕ[7]
(Пьеса в одном действии)