Желание и чернокожий массажист

Клэр (грустно), Я слышу, а ты — нет, и так теперь будет всегда, caro[10]. (Видит трон с позолоченными деревянными львами на ручках и вышитой золотой нитью геральдикой на вершине.) О Господи, да это же аквитанский трон Элеоноры! А сейчас в него усядусь я — ну на минутку! (Поднимается по ступенькам и горделиво, словно судья в зале суда, садится на трон.)

Феличе (хватаясь за голову), О черт, да чтоб ей на плечах не сидеть — как болит голова!

Клэр. Что ты там бормочешь?

Феличе. Мигрень замучила!

Клэр. Кодеин прими.

Феличе. По-моему, после наркотика лучше не заиграешь — уж ты прости мне эту ересь, Клэр.

Клэр. Когда же, наконец, закончится это турне?

Феличе. Может и сегодня, если плохо сыграем, несмотря на…

Клэр. Хватит, саго, пора кончать. Сколько мы сюда добирались? Я только и помню — то светло, то темно, а потом опять светло и опять темно, и вместо гор — прерии, а потом опять горы, и, честно говоря, я даже не имею представления, где мы сейчас.

Ф е л и ч е. После спектакля, Клэр, я отвечу на любой твой вопрос, но сейчас держать занавес и отвечать тебе…

Клэр (вставая). Это все усталость… у нее свои симптомы.

Ф е л и ч е. Так же, как у алкоголя и других транквилизаторов — о них ты предпочитаешь не говорить.

К л э р. Да у меня и было-то всего ползернышка…

Ф е л и ч е. Сдобренное спиртным, это дает синергический эффект. Доктор Форрестер сказал: у тебя сердце может остановиться — прямо на сцене!

Клэр. Только не из-за того, что в бутылке или коробочке, а…

Ф е л и ч е (перебивая). Что ж делать — приходится играть с экзальтированной, неуравновешенной…

Клэр (перебивая). Так играй сам с собой, ты, длинноволосый маменькин ублюдок!

Ф е л и ч е (перебивая). Ты только послушай себя — голос твой осип, слова проглатываешь, а выражения подбираешь такие, которые пишут на заборах!

Клэр (перебивая). А того, кого подбираешь ты, остановят при входе в любой приличный отель.

Ф е л и ч е (перебивая). Прекрати! Не могу больше слушать…

Клэр (перебивая). Правду!

Ф е л и ч е (перебивая). Твои болезненные фантазии!

(Пауза.)

Клэр (как ребенок). А когда мы поедем домой?

Ф е л и ч е. Клэр, наш дом это театр, везде, где он есть.

Клэр. Если этот театр — дом, тогда лучше я его сейчас подожгу — хоть согреемся на несколько минут… Знаешь, я ничего не вижу и могу только ползать, до тех пор пока ты…

Ф е л и ч е. Подожди-ка, надо проверить реквизит… Кувшин с водой, а соломинка только одна…

(Клэр вдруг видит готическую деревянную статую мадонны.)

Клэр. Знаешь, после неудач в прошлый и позапрошлый сезоны нам надо было подольше отдохнуть, поразмышлять где-нибудь на Ривьере. А мы все ездим черт знает куда.

Ф е л и ч е. Но ты же не могла останавливаться дольше меня, Клэр!

Клэр. Останавливался бы со мной — я смогла бы пребывать там и дольше.

Ф е л и ч е. Но нам некуда возвращаться, и мы должны были ехать дальше, ведь ты же знаешь.

Клэр. Все дальше и дальше, пока наконец не приехали сюда. Но я так устала, что сразу же вырубилась в каком-то кресле со сломанной спинкой.

Ф е л и ч е. Рад, что ты все же немножко отдохнула.

К л э р. На зеркалах было столько пыли, что в них ничего не было видно. А голос садится, слышишь, он практически сел!

Ф е л и ч е. Где должен быть телефон? На пианино? Нет, на столе… Да ты еще ни разу не вышла на сцену во время премьеры, чтобы перед этим чем-нибудь не обрадовать меня, сказав, например, что у тебя сел голос или что… (Подражая ее голосу.) «Сегодня придется играть в пантомиму».

Клэр. Зажги-ка мне спичку.

(Феличе зажигает спичку — она подходит к нему нетвердыми шагами. Он смотрит на нее в недоумении.)

Ф е л и ч е. А почему в тиаре?

Клэр (iнеопределенно). Просто под руку попалась — вот и надела. (Он горько усмехается.) Знаешь, я ужасно стараюсь, изо всех сил стараюсь понять твои проблемы, так почему бы и тебе не попытаться понять мои?

Феличе. Им нет конца, Клэр.

Клэр. Или ты все еще не можешь простить мне мою Клеопатру? О, я тогда была так экстравагантна, а твой Антоний — скован и напряжен!

Феличе. Клэр, ты меня ненавидишь?

Клэр. По-моему, это я тебя должна об этом спросить. В тот вечер, когда мы играли премьеру в каком-то городе… (Пытается вспомнить место, где это было, но не может.) ты набросился на меня как какой-то черт и заорал — о, лучше я тебя цитировать не буду!

Феличе. Давай. Скажи, пожалуйста.

Клэр. Ты назвал меня нажравшейся шлюхой и сказал: «Пошла на…»

Ф е л и ч е. Да ты и сама-то не веришь, что я мог так сказать.