Желание на любовь

Стараясь взять себя в руки, брюнетка подошла к окну. Меньше всего она хотела, чтобы Мэтт посчитал её не способной контролировать эмоции истеричкой.

— Я зашла в твою комнату, надеясь, что ты там один. Одри рассказывала, что с того дня Лесси стала частенько оставаться на ночь. Вы считали, никто не замечает этого, но разве можно что-то скрыть от проныры Одри? — Кэтлин тарабанила ногтями по стеклу. — Оказалось, что можно… Подруга не знала, что Райт находится в доме. Или это я была ходячим несчастьем: мне редко везло, вернее, никогда не везло…

Обернувшись к мужчине, она непроизвольно обхватила живот руками, как в тот раз, словно защищая ребёнка.

— В спальне находилась твоя невеста, — усмехнулась уголками губ Паркер. — Она очень доходчиво объяснила, где моё место и чем для тебя в ту ночь я была.

— И чем же?

— Не перебивай. Давай каждый по очереди всё расскажет. Ты ведь этого желал?

— Да! Извини. — Менее всего на свете агент хотел сейчас приступа гнева этой женщины.

Кэтлин глубоко вздохнула и произнесла до сих пор рвущие душу на части слова:

— Лесси заявила, что ты любишь её, а я — маленькая шлюшка, обманом затащившая чужого жениха в постель, должна избавиться от ребёнка, так как она, обожаемая невеста Мэттью Вуда, тоже беременна! Счастливый отец ждёт не дождётся первенца, который родится вскоре после венчания. А свадьба состоится через месяц, день уже назначен.

— И это всё?

— Ты снова перебиваешь! Нет, не всё! — Брюнетка почти прокричала последнюю фразу: — Она предложила дождаться тебя внизу в гостиной, чтобы ты смог выписать мне чек на аборт!

После этих слов Мэтту стало дурно. Неужели Райт в действительности считала, что он так поступит? Агент представил, что чувствовала в тот момент Кэт, раз даже у него эти слова вызвали подобную реакцию.

— Ты хочешь узнать, как было всё на самом деле, или выговоришься до конца?

— А было всё совсем не так? — рассмеялась она. — Только не нужно врать. Я понимаю, что сейчас ты в благородном порыве. Спас внезапно обретённую дочь и решил на радостях облагодетельствовать её мать.

Паркер посмотрела в зелёные глаза и с вызовом произнесла:

— Не нужно делать счастливым того, кто и так счастлив! У меня есть дочь, любимая работа, уютная квартира, друзья и… тот, кто… Впрочем, это не твоё дело. Я состоялась! Благодаря или вопреки тебе! Мне не нужно ничего менять. Я здесь только ради Лилибет, иначе ни за что не переступила бы порог квартиры, где ты столько лет прожил в любви и согласии с Лесси.

— Не так уж и безоблачно мы жили. — Вуду не понравился полунамёк на то, что у Кэтлин есть мужчина, но не стал заострять на этом внимание. Всему своё время, он найдёт способ избавиться от соперника.

— А вот это меня совершенно не интересует! Ты хотел рассказать, как было на самом деле? Что ж, я готова тебя выслушать. Только… — Помолчав несколько секунд, она проговорила: — Мэттью, мне уже не восемнадцать, и я сумею отличить правду от лжи.

— Очень на это надеюсь, потому что сильно тебя удивлю.

— Меня невозможно поразить, — горько усмехнулась брюнетка. — Я перестала удивляться в восемнадцать лет, два месяца и три дня. В тот день, когда узнала, что воспользовавшийся наивностью юной дурочки парень скоро женится, я начала новую жизнь — без иллюзий и ложных надежд.

— И всё-таки я думаю, что способен сделать это, — попытался улыбнуться Мэтт.

— Что же, изумляй. Я вся внимание! — Опершись спиной о стену, она скрестила длинные ноги и сложила руки на груди. Поза заранее отвергающего чужое мнение.

— Не знаю, с чего начать… — Вуд помассировал виски кончиками пальцев и провёл ладонью по лицу.

Кэт по-своему истолковала эти жесты: знающему, что ответить, человеку не нужно снимать с лица невидимую паутину. Она вошла в раж. Молчаливость Мэттью и отсутствие дочери вводили в некое заблуждение, уверяя в безоговорочности собственной правоты. Из обвиняемой мисс Паркер решила перейти в ранг обвинителя.

— Да уж с чего-нибудь начни, — обворожительно улыбнулась она, пытаясь сохранить вид независимой, довольной жизнью женщины, но агент уже сделал выводы и знал, что сказать в своё оправдание.

— Давай договоримся, что и меня ты не станешь перебивать. Хотя бы пять минут, ладно? — Он послал в ответ полную не просто любви, а обожания улыбку.

Передёрнув плечами, Кэтлин нервно фыркнула, а Вуд продолжил:

— Я любил Лесси так, как любят в первый раз, не замечая в ней абсолютно никаких недостатков, вернее, даже каждый из них превращая в её достоинство.

Мэттью смотрел не отрываясь в карие омуты, подмечая малейшую реакцию на свои слова, но пока взгляд брюнетки ничего не выражал.

— Сказать, будто не видел тогда, что ты симпатичная девушка, не могу.

В глазах Паркер появилась заинтересованность.