Желание на любовь 2

– Почему? Фейсом не вышел? – Он причесал волосы пальцами, примеряя невинную улыбку перед начищенным до блеска зеркалом.

– Представляешь, сколько повидал этот человек, если его уже ничем не удивить?

– Не больше моего. – Вуд гримасничал, решая с каким выражением зайти в квартиру, чтоб не перепугать Лилибет.

– Я не о работе говорю, а о личной жизни. – Брэндон с трудом сдерживал смех. – И не имею в виду погоню за юбками.

– Вот только не нужно делать из меня бабника. Не так уж и много было их в моей жизни.

– Ну, ещё всё впереди, раз ты готов не останавливаться ни при каких обстоятельствах.

– Хватит меня грызть, предоставь это дело сестре.

– Пытаюсь пробудить в тебе совесть, чтобы был готов к реальной оценке любых последствий этой ночи.

Они вышли из лифта.

– Всё, закрыли тему. – Мэттью вставил в замочную скважину ключ. – «Нацепи» на всякий случай улыбку и будь готов отвлекать Лилибет.

Друзья с осторожностью прошмыгнули в дверь. Им удалось пройти половину пути, как в гостиной послышался возглас девочки:

– Пап, это ты?

– Я, дорогая. Почему ты не спишь?

Агент в пару скачков оказался у спасительной двери в спальню, как следующие слова девочки заставили его замереть на месте:

– Телефон разбудил. Звонила какая-то Райт, интересовалась, где можно тебя найти.

– И что ты ответила?

– Правду. В клинике Харриса на карнавале по случаю юбилея.

– Только не это…

Тихий возглас Вуда смог расслышать направившийся поздороваться с племянницей Брэндон. Он оглянулся, с осуждением качнув головой. Друзья поняли друг друга без слов.

Уже оказавшись в своей комнате, Мэтт дал выход эмоциям. Сорванный плед был отшвырнут на кресло, халат пятном укоризны растоптан по полу. Он голым присел на кровать и, сдавив виски ладонями, проскрежетал сквозь сомкнутые зубы:

– Всё повторяется, словно бег по кругу, и попробуй разберись, кто есть кто…

Но уже через пару минут агент резко встал и ринулся к шкафу, чтобы прикрыть наготу, бодро уверяя себя:

– Я не мог ошибиться. Это был её запах!

* * *

Последующий месяц Вуд ломал голову, с кем всё-таки переспал. Запрос в аэропорт «Финикс Скай-Харбор» дал ответ отрицательный: мисс Кэтлин Паркер Финикс не покидала. Ответ от двух вариантов партнёрш получить не удавалось. Телефон Лесси был постоянно недоступен, а Кэт почти две недели не брала трубку, лишь после сотого звонка ответив коротеньким сообщением: «Буду в Вашингтоне, тогда и поговорим». Но это «буду» никак не наступало.

Мэттью каждый вечер после работы приезжал в новый дом; то же делала и Лилибет, забранная из школы отцом или Чайтоном.

Работы в комнате дочери, его спальне, кабинете и гостиной были почти закончены. Оставалась отделать гостевую и детскую, под которую агент выделил самую светлую комнату, выходящую окнами в сад. И кухню. С последней он не торопился вовсе, с сожалением вспоминая поездки в Финикс. Вуд так и не рассмотрел толком святая святых любой женщины, даже и не умеющей готовить. Приют сплетниц-подружек, обязательного завтрака всей семьёй и, конечно же (Мэтт на это очень надеялся), ужина. Хотелось, чтобы после работы его ожидали дома тёплые объятия любящей женщины. Когда-то это делала Райт…

В последнее время он всё чаще стал вспоминать о ней. По-разному – то истерики, то примирения, то уходы. Мучил вопрос: если в ночь карнавала «Кармен» была Лесси, то для чего? Всплеск былых чувств? Неприятности в отношениях с Эйданом, внезапный порыв страсти или желание отомстить? А может, всё вместе? Если так, то поговорить с бывшей невестой становилось жизненно необходимо. Тащить в новую жизнь недоговорённости прошлого – значит жить им, а не будущим. Мэттью сам смог многое понять и простить блондинке, как было и раньше, но вот Паркер со всеми её страхами, комплексами и неприятием. Что делать с ней, если в один прекрасный момент Лесси появится на пороге с какими-либо претензиями?

А ещё настораживало поведение Лилибет и второй за месяц вызов в школу – на этот раз к директору. С дочерью что-то происходило, но она упорно отказывалась обсуждать причину возникновения неприязни к однокласснице.

Однако больше всего пугала вероятность, что девочка что-то знала о злополучной ночи карнавала, но скрывала, щадя чувства родителей, как сделала это когда-то, промолчав о Бейне.

– Кэтлин, как же ты нужна нам тут, в Вашингтоне!

Вуд в очередной раз гипнотизировал трубку, размышляя, звонить ли Рите, признаваясь в собственной несостоятельности как отца, не сумевшего найти с дочерью общего языка? Или Одри, признаваясь в том же и прося помощи? Или лучше набрать Риджа?

Выбор пал на последнего. Трубку индеец взял почти сразу.

– Чайтон, есть разговор. Можешь подъехать?

– Я бы с радостью, но сегодня никак – зафрахтован родителями. Приехали родственники. Хотел попросить тебя отпустить к нам Лилит, пусть познакомится. Вечер будет очень интересным. Да и ты, если хочешь, присоединяйся. Дом большой, не стеснишь, можно и с ночевкой. Костёр в саду разведём, пикник на природе, так сказать, ностальгия родителей.