Желания требуют жертв

— Она слишком часто пыталась выцарапать мне глаза по каждому пустяку, постоянно мелко шантажировала, говорила, что совсем скоро, буквально завтра, откажется от меня как от партнёра по сцене и заменит кем-нибудь другим. Ну и что? Уверяю вас, моя мужская гордость не поругана и достоинство не оскорблено. Всё это спит сладким сном в ожидании настоящей любви, а до тех пор… скука и отсутствие всякого интереса к мелким бабским гнусным проделкам. Я не был её пленником. И вообще, если вы думаете, что я беспутник, ущемленный в правах, то зря, я в этом деле собаку съел.

— Да я, собственно, Серж, ничего такого и не думаю.

— Ревновать Милку, это всё равно, что влюбиться в Терпсихору Летнего и ревновать, когда на неё садятся голуби или мимо проходят заинтересованные мужики. Бред какой-то. Я ведь не собирался с ней играть в семейный очаг, так что и раны я теперь не зализываю.

Пётр Кантор внимательно разглядывал молодого человека, стоящего перед ним, и понимал, что тот входит в редкое число людей, которые никого не изображают — ни обманутого любовника, ни сентиментально-проницательного деятеля с высокохудожественным вкусом, завсегдатая балетной сцены, ни дамского угодника, ни рубаху-парня. Словом, он не играет, не заигрывает, и не переигрывает. Или наоборот, он искусный актёр, и сейчас эту искренность не испытывает, а всего лишь симулирует? Жизнь — это такая занятная игра, в которой все постоянно жульничают. Интересно, он об этом знает или нет, ведь он уже довольно большой мальчик, хотя на вид ещё очень наивный.

— Вы её не ревновали, ну допустим-допустим, — согласился старик, — но ведь Ася Петровская вполне могла ревновать её к вам?

— Аська? — Серж, как неотёсанный мужлан, почесал себе затылок рельефно накаченной рукой и, кажется, собирался почесать подмышку, но вовремя спохватился и передумал. — То есть, простите, Ася Николаевна. Да, могла. Она могла ревновать и ревновала, но только она вежливо ревновала, так сказать деликатно, без всяких там бабских излюбленных выяснений. И я ей за это очень благодарен. У меня настоящая аллергия на скандалы. Понимаете?

— Более чем, — согласно кивнул Пётр Александрович, тщательно перебирая сухими пальцами звенья своей нагрудной цепочки.

— Как вам кажется, Серж, Ася Николаевна могла отравить Милену, ну, скажем, из ревности?

— Да нет же, нет, я вам говорю, — его равнодушные глаза стали потихоньку наливаться яростью, а лоб наморщился так, словно он забыл таблицу умножения, — Ася — необыкновенная женщина, неспособная на такую гнусную бабскую истерику да ещё с отравлением.

— Увы, увы, мой юный друг, такие, с позволения сказать, казусы время от времени случаются как с обыкновенными, так и с необыкновенными влюблёнными женщинами, — сардонически вставил старик.

— Влюблёнными, — смущенно, не без некоторого стыда повторил Серж, — но вы поймите, что я за их чувства не отвечаю.

— Но ведь кто-то её всё-таки отравил? Кто-то ей подкладывал капсулы с гликозидами в сумочку, кто-то ведь осмелился на такую дерзость — рассуждал вслух Пёрт Александрович. — Довольно странно, что все постоянно пристально всматривались в Милену, но при этом никто и ничего не замечал. Смотрели, смотрели и просмотрели главное. Возможно ли такое?

— Не удивляйтесь, в театре всё возможно, — опять же безразлично сказал Серж.

— А вы могли её отравить, Серж? — буднично спросил Кантор, словно речь шла о самом пустяковом занятии. Спросил и тут же стал наблюдать за его выражением лица.

— Я? Что вы такое говорите? Какая гадость! — Серж смутился, голос его заметно дрогнул: — Это не я! Зачем мне её травить, подумайте? Она мне не мешала, я мог бы просто её бросить, расстаться! — быстро заговорил Серж, как провинившийся ребёнок. — Да, она меня порядком раздражала, но если травить всех женщин, которые досаждают или раздражают или с которыми переспал, то никого не останется в живых. Извините, что я вам такое говорю.

— Но ведь она вам, как вы только что сказали, она будто бы угрожала отказать в рабочем партнёрстве, не так ли, Серж?

— Да мало ли чего она там болтала. Мало ли чего они все болтают. Балетные — это ведь особые женщины.

— Что это значит — особые женщины?