Желанная месть

Элис открыла буфет. Схватила с полки две кружки и с грохотом поставила на стол, потом взяла стеклянный кувшин кофейника, который дрогнул у нее в руке, и горячая жидкость едва не пролилась. Это стало для Элис последней каплей. Она с глухим стуком опустила на подставку кофейник и повернулась к Дарио. Он стоит совсем близко. Ей хотелось вытянуть руки, прижать ладони к обтягивающей широкую грудь темно-синей футболке и… оттолкнуть его. Что будет, если она его коснется? Элис испугалась, спрятала руки за спину и ухватилась за край кухонного стола, чтобы удержаться от опрометчивого поступка.

– Так вы говорите, что вам надо что-то мне отдать?

Она сделала ударение на слове «говорите», чтобы у него не осталось сомнений в том, что она ему не верит.

– Вот это.

Он сунул руку в карман куртки и протянул ей на ладони блестящую жемчужину.

– Моя сережка!

Сережки, которые были на ней в тот вечер на балу… Собираясь их снять, она обнаружила только одну в левой мочке.

– Я, должно быть, оставила ее…

– У меня в квартире.

Он произнес это спокойно и без малейшего налета торжества, но все равно эти слова обожгли ее. Не в силах посмотреть ему в глаза, Элис уставилась на сережку, чувствуя себя ужасно глупо. А она-то, дурочка, на минуту подумала, что он просто все придумал, что пришел потому, что не смог ее забыть, что хотел ее намного сильнее, чем позволил себе показать. Что она нужна ему не только на одну ночь.

Все оказалось совсем обычно – он всего лишь возвращает ей украшение, которое нашел после того, как она ушла. Он поступил бы точно так же с любой женщиной. Лично она для него ничего не значит.

Он ждал, пристально глядя на нее. В этих немыслимо синих глазах мелькала то ли насмешка, то ли вызов. Между ними его рука с протянутой ладонью, на которой лежит сережка. Элис знала: он ждет, когда она сделает движение и возьмет ее.

А это означает коснуться Дарио, задеть его ладонь своими пальцами, почувствовать тепло его кожи и тем самым оставить на своей руке его след.

Уголки его рта дрогнули, и она поняла: он подзадаривает ее.

– Спасибо.

Она сглотнула слюну и протянула руку. Только бы взять сережку, не дотрагиваясь до его ладони! Но нервное напряжение сказалось, сережка выскользнула из ее неловких пальцев и упала обратно ему на ладонь.

– Простите…

Дарио закусил губу, сдерживая смех. Кого она пытается обмануть? Между ними пробегают электрические токи с самого первого момента, и эта связь не исчезает, как бы она ни старалась это скрыть. Это видно по ее глазам, по покрасневшим красиво очерченным скулам, по приоткрытым губам, по учащенному дыханию. Если бы у него была хоть капля сомнения – а этого не было, – то и эта капля испарилась бы, когда она быстро и нервно провела языком по ненакрашенной губе, оставив мокрый блестящий след.

Наклониться и поцеловать ее… Позыв был настолько требовательным, что Дарио пришлось призвать на помощь всю силу воли, чтобы подавить свой мужской инстинкт. Если он только коснется губами ее рта, вдохнет на секунду ее особенный запах, то ему конец. Он будет не в силах совладать с собой.

Но на кон поставлено слишком многое. Да, он до боли, до безумия хочет эту женщину, но пришел сюда не только по этой причине. Она – ключ к тому, чтобы расквитаться с его братом раз и навсегда. И возможно, ему даже удастся приоткрыть дверь в мир его отца.

Нежелание Элис быть с Маркусом – а это было ему ясно – сыграло Дарио на руку, он понял, что она нужна ему в союзники.

– Ваша сережка. – Он не смог подавить улыбку, видя, как ее пальцы в нерешительности застыли над его ладонью.

Но все-таки она собралась. Зеленые глаза сверкнули, словно бросая ему вызов. Как же ему хотелось овладеть ею прямо сейчас, а не выжидать, наблюдая и строя планы.

Ему никогда не приходилось выжидать там, где дело касалось женщины. Но с этой женщиной выжидание того стоит.

– Мисс Грегори, пожалуйста, возьмите. – Он приблизил к ней руку.

– Спасибо.

Быстрым движением она схватила жемчужную сережку, и от легкого царапанья бледно-розовых ногтей по коже ладонь у него загорелась, а в паху вообще бушевал пожар. Он едва сдержался, чтобы не сжать ей пальцы и не притянуть ее к себе.

Не сейчас. Она как дикая пугливая птичка, которую он заманивает хлебными крошками. Сделай он лишнее движение, и птичка улетит.

– Рад услужить. – Он про себя улыбнулся, видя, как плечи у нее расслабились. – А что же кофе? Мне черный, без сахара.

– Да, разумеется.

Пить кофе ему совершенно не хотелось, но у него будет возможность смотреть, как она двигается, как красная юбка обтягивает ее аккуратный зад, видеть ее стройные ноги, когда она встает на цыпочки, чтобы достать молоко с верхней полки в холодильнике. Пальцы у него зудели от желания погладить мягкие волосы, поэтому он засунул руки в карманы джинсов, чтобы удержаться от искушения.

– Маркус не объявлялся?

От неожиданности бутылка с молоком выскользнула у Элис из руки на стеклянную полку.