Желев Ж. Фашизм. Тоталитарное государство. 1991

...Когда противник деморализован изнутри, когда он на пороге революции, когда вот-вот вспыхнут социальные волнения, -— тогда-то и наступает подходящий момент: террористические акты, саботаж, покушения внутри страны, убийство руководителей, сокрушительные атаки по всем слабым местам обороны неприятеля, которые, как удары молотами, должны наноситься одновременно, невзирая на жертвы, — вот какой будет следующая война.

...Вторгаясь в страну со всем своим оружием, мы деморализуем противника методом войны нервов. Мы вызовем революцию во Франции. В атом я уверен так же, как и в том, что она не вспыхнет на этот раз в Германии. Можете верить мне. Я войду во Францию как освободитель. Мы предстанем перед мелким французским буржуа как рыцари справедливого общественного порядка и вечного мира» (99—12 и 13).

Поэтому, чтобы обезопасить себя от постоянной угрозы тоталитарного фашистского агрессора, демократические соседи вынуждены сами тоталитаризиро-ваться, урезая те или иные гражданские и политические свободы, ограничивая демократию. Наличие тоталитарного соседа превращает преимущества буржуазной демократии в минусы, которые могут погубить ее. Так фашистское государство толкает соседние страны к тоталитаризму и отказу от демократии.

Канун второй мировой войны весьма поучителен в этом отношении. Англия, классический представитель буржуазной демократии и родина парламента, была вынуждена вразрез с традициями многопартийной системы наложить ограничения на фашистскую партию Мосли, когда та предприняла попытки реорг анизоваться по образу и подобию нацистской партии во главе с фюрером, обзавестись партийной формой и вооруженными отрядами. Правительство не допустило этой реорганизации. Воодушевляемая примером фашистской Германии, партия Мосли все больше превращалась в «пятую колонну» в своей стране. Тоталитарный сосед (Германия) вынудил английское правительство сделать антидемократический шаг, по существу шаг к тоталитаризму. Разумеется, в Германии тогда было пролито немало слез по попранной либеральной демократии, пропаганда «разоблачала» ее фальшь и т.п. Аналогичная история имела место и в США — типичном представителе буржуазной демократии того времени. Германский фашизм воспользовался своими «преимуществами» и организовал массовый шпионаж в этой стране, используя туризм, клубы друзей гитлеровского движения, стажировку инженеров на военных и химических предприятиях, гастроли различных ансамблей, съемки кинокартин и пр. Буржуазно-демократический режим предоставлял отличные возможности для такой «работы». Курт Рис пишет, что в те годы Америка была «раем для шпионов», США нс имели даже необходимой юридической базы для борьбы с тотальным шпионажем, они были беззащитны перед ним.

«1939 год, когда зародился тотальный шпионаж, застал США неподготовленными. Это сильное государство, в сущности, нс имело ни разведки, ни контрразведки, ни даже настоящих законов против шпионажа» (102 72).

«Положение осложнялось тем обстоятельством, что законы по отношению к шпионажу были абсолю тно недейственными. Так, если объект шпионажа не установлен, никто не может быть обвинен и осужден за шпионаж. Даже если у арестованного найден секретный документ, который мог быть получен только нелегальным путем,— это не считается достаточным доказателылвом шпионской деятельности. В этом случае разрешается судить данное лицо только за кражу» (102—73).

Разумеется, в последующие годы США создали контрразведку, расширили сферу деятельности разведки, издали законы о привлечении к ответственности за шпионаж любого рода. Но это произошло опять-таки в ущерб буржуазной демократии, ибо с увеличением террористического аппарата государства уменьшается безопасность отдельного гражданина. В том, что дела развивались именно таким образом, большая «заслуга» фашистской Германии, тотального шпионажа, организованного ею.

6. Экономические основы фашистского государства

Наивно было бы думать, что абсолютная концентрация власти в руках фашистского государства не связана с экономикой. Полностью централизованная надстройка не смогла бы удержаться на децентрализованном базисе; тоталитарная фашистская надстройка предполагает и тоталитарную, полностью контролируемую государством экономику.

Не отменяя формально частную собственность на средства производства, фашистское государство фактически становится собственником национальной экономики. Именно оно определяет: а) ориентацию экономики — организовать промышленность с учетом будущей войны или расширять выпуск товаров широкого потребления; будет ли национальная экономика связана с другими странами или будет строиться на принципе автаркии; б) структуру производства — что производить и в каких количествах. Производитель полностью подчиняется нуждам государства.