Железная башня

— Они называют это Великой Священной войной, — ответил Брегга. — Они убеждены, что Гифон вернется и свергнет Адона.

Лицо Гилдора побледнело до пепельного цвета.

— Как такое может быть? — выдохнул он. — Великое Зло изгнано за пределы Сфер. Оно не может вернуться.

Брегга только плечами пожал.

— Как, спрашиваешь, такое может быть? — сказал Гален с горечью. — Лорд Гилдор, на твой вопрос я отвечу другим вопросом. — Он указал на тьму. — А как могло случиться, что Зимняя ночь, вопреки Заклятию Адона, поглотила нас? Какая темная сила, какой пожиратель света правит Солнцем так, что оно не может разорвать темные узы? А если такое случилось и Заклятие Адона было нарушено впервые за четыре тысячи лет, тогда, наверное, и Гифон смог вернуться.

— А, — воскликнул Гилдор, — раз такое случилось, то мир погрузится в такую глубокую и страшную яму, что и Хель покажется раем.

Потом они долго молчали, и страх тек по жилам Такка, отзываясь в сердце: хоть ваэрлинг и знал о Гифоне немного, ужас Гилдора кое о чем говорил.

Наконец заговорил Гален:

— Нам надо немного отдохнуть, завтра мы поедем к перевалу Куадран, а на следующий день постараемся его пересечь.

— Я буду смотреть, — сказал Такк со своего места, — войско Модру близко, и мои глаза могут понадобиться. А заснуть я сейчас все равно не смогу.

— Нет, ваэрлинг, — возразил Гилдор, — ты устал, я же вижу, а в следующие несколько дней твое зрение понадобится, как никогда. Ты отдохни, а я посмотрю — хоть с тобой мне и не сравниться, все же я вижу намного лучше рупт. А сон у эльфов не такой, как у смертных: я могу дремать и смотреть одновременно, хотя, конечно, не все время — даже эльфам иногда надо как следует выспаться. Но я могу быть на страже много суток подряд.

Итак, все, кроме Гилдора, улеглись, а он сел на высокий камень и нес стражу; ум его покоился в приятных воспоминаниях, пока глаза пристально смотрели вдаль.

Такк, однако, заснул не скоро, мучаясь тревожными предчувствиями и вспоминая тот далекий день, когда Даннер рассказал о падении Гифона и передал последние слова Великого Зла, которые теперь отозвались эхом в голове маленького ваэрлинга: «Далее теперь я привожу в движение события, которые вы не в силах остановить. Я вернусь! Я завоюю! Я буду править!»

Когда они покидали лагерь, казалось, что Брегге снова не хочется садиться на Стремительного за спиной у Гилдора, и Такк удивился, что такой грозный воин, как гном, может так испугаться обыкновенной лошади. Но Брегга заскрежетал зубами и взобрался на коня.

По знаку Галена Такк уселся на холку Агата, и они снова направились на юго-восток.

Они ехали мимо холмов, и по мере приближения к Куадрану местность неуклонно поднималась. Показались четыре великие горы Гримволла — Серая Башня, Высокий Утес, Темный Шпиль и самая могучая — Шлем Бурь. У подножия этих пиков лежал Дриммендив, древняя страна гномов, теперь покинутая ими и ставшая обиталищем ужаса — Гаргона, союзника Модру, злого вулка, служившего Грону в великой войне Изгнанников. Как и говорил путникам Ванидор, когда они покидали долину Арден, тьма может вернуть это страшное чудовище из изгнания, вывести с Куадрана в те области, где воцарился мрак. Это будет страшный союзник войска Модру, ибо Гаргон сеет ужас, армии побегут от него, солдаты окаменеют от страха и станут легкой добычей.

А четверо путников ехали и ехали к этому обиталищу страха, надеясь пересечь перевал Куадран и предупредить народ Лаэн в Дарда Галионе об орде, которая шла за ними.

Они проехали двадцать миль на юг вдоль холмов, которые становились все выше. Затем заброшенная дорога раздвоилась: Старая Релльская дорога продолжалась на юг вдоль западных отрогов Гримволла, другой путь поворачивал налево, на восток, и уходил в горы. Это и была дорога к перевалу Куадран.

По ней и поехали, и двигались ещё миль пятнадцать, пока не разбили лагерь. В тот день они преодолели тридцать пять миль и основательно устали.

Они поужинали дорожным пайком: чаем, мианом и жесткими кубиками соленого мяса, которые, по словам Брегги, готовили из трески рыбаки Леута и посылали в Йуго на торговых кораблях Арбалина.

— Что это ты делаешь, ваэран? — спросил Брегга, когда Такк сел у маленького костра, попивая чай и делая записи.

Такк поднял глаза от своего дневника.

— Я записываю события дня, Брегга. — Ваэрлинг показал книжку. — Это мой дневник.

Брегга покачал головой, но ничего не сказал, и тогда Такк прочел последние предложения вслух: «Завтра мы попытаемся перейти через Куадран у подножия Шлема Бурь. Возможно, мы справимся, если он не завален снегом и там нет рюкков или того Ужаса, который, как говорят, обитает в Дриммендиве».

Брегга что-то проворчал и погладил раздвоенную бороду.

— M-м, Шлем Бурь, Дриммендив. Ты говоришь то по-человечески, то по-эльфийски, но я не слышу слов на языке чакка.

— Чакка? — Теперь Такк поднял голову и вопросительно посмотрел на гнома.

— Чакка — так гномы называют себя, — сказал Гален.

— Мы называем их дриммами, — раздался со сторожевого поста голос Гилдора.

— Тогда Дриммендив значит… — протянул Такк.

— Владения гномов, — закончил Гален.