Железная хватка графа Соколова

— Все едино погибать! Ничего не скажу.

Тогда Соколов наклонился к его уху и что-то произнес.

Барсуков оторопело воззрился на собеседника:

— Ну, если так... Не обманете? Эй, писарь, царапай. Все доложу — жить хочется.

Соколов одобрил его:

— Молодец! А слово мое твердое. На, винца выпей, — и подлил из бутылки.

* * *

В гостинице Соколов разбудил Сахарова:

— Нынче же утром едем в Петербург. Сведения у нас важнейшие, — потряс красной папкой из крокодиловой кожи, где лежал протокол допроса. — Настоящая фамилия Барсукова — Штакельберг. Родился и закончил гимназию в Берлине. Понятно — родной язык немецкий. Затем перебрался в Россию. Окончил химическое отделение петербургского университета. Четыре года назад стал сотрудничать с террористами. Под чужой фамилией организовал в Саратове химическую фабрику. Барсуков назвал тех, кто ему заказывал взрывчатку. Игнатий Бренер, фотограф, родственник Барсукова, за деньги хранил взрывчатку и помогал ее реализовывать. О нашем приезде Асланов, он же Тищенко, загодя уведомил Барсукова. Тот, боясь разоблачения, уходя из кабинета, стал его минировать. Если бы мы полезли туда без ведома хозяина, нас разнесло бы на клочки. Что, впрочем, и случилось с двумя жандармами. Тищенко-Шахматист, предупрежденный видимо, тем же источником, имел задание от партии уничтожить меня, а получится — и тебя, Евгений, прихватить.

Сахаров изумился:

— Но как тебе удалось вытащить из Барсукова-Штакельберга столь важные сведения?

Соколов невозмутимо отвечал:

— Я обещал... освободить его.

— Тактический ход? — улыбнулся Сахаров.

— Нет, я на самом деле освобожу этого гнусного Штакельберга! Не дай я обещания, он ничего не рассказал бы.

— Все дознаватели обещают кисельные реки, но никто никогда обещаний не выполняет.

Соколов твердо произнес:

— Нет, я лгать не буду! Сказал — освобожу, так и сделаю. Даже если тюрьму штурмом брать придется.

— Твое дело. Но из какого источника Тищенко -Шахматист узнал о нашем приезде?

— Барсуков-Штакельберг этого не знает. Но утверждает: где-то в недрах охранки засел изменник. Я спросил Барсукова: «Зачем ты убил Аглаю? Ведь ее гибель вывела нас на твой, Барсуков, след?» Он объяснил: «Во всем виноват случай. Я забыл закрыть изнутри дверь своего кабинета, когда в потайные шкафы убирал очередную партию динамита. И вот без стука влетела в кабинет Аглая. Она страшно удивилась, увидав брикеты с динамитом, а главное — потайные стенные шкафы. Наивно спросила: “Что это вы прячете?” Я, вне себя от ярости, совершенно не владея собой, бросился на нее и стал душить, хотя вовсе не думал убивать ее. Под руками что-то хрустнуло у нее в горле. Я испугался, через заднюю дверь вытащил Аглаю в чулан, что на черной лестнице, накинул на шею петлю и задушил — теперь до конца. Затем отрезал кусок веревки и привязал его под потолком — изобразил, будто девица сама удавилась... И распустил, чтобы отвести подозрения, слух про ее разочарование в любви. Все удалось, да вот на кладбище у меня нервишки подвели. Да и то, все дни ходил сам не свой и вдруг вижу — сыщик Соколов, который зря не придет...» Впрочем, главное — другое. Сейчас в Кракове, а в теплое время года в небольшой деревушке Поронино — это в Галиции — проживает некий Владимир Ульянов. Ничего не слыхал о таком?

Сахаров наморщил лоб. Блестящая память выручила. Он быстро, словно заученное, произнес:

— Клички: Тулин, Ильин, Ленин. Твой ровесник — с семидесятого года рождения. Один из основателей петербургского «Союза борьбы за освобождение рабочего класса». Дворянин.

— Так вот, этот Ленин, по имеющимся у Барсукова-Штакельберга сведениям, обращался в германское министерство иностранных дел. Даже имел встречу с самим фон Лауницем.

— Важная птица в министерстве, человек, близкий самому кайзеру.

— Так вот, Ленин просил, умолял фон Лауница принять его план разрушения России изнутри, стать тайным сотрудником. За большие миллионы.

Сахаров устало вздохнул:

— Это старый план: взорвать Россию и предать ее Германии. И автор плана — некий Александр Гельфан-Парвус, аферист высшей пробы.

— Слушай внимательней: в окружении Распутина есть человек, который уполномочен наладить отношения между Лениным и германским правительством. Это русская жена фон Лауница. Ее зовут Вера Аркадьевна. А связным должен был стать Барсуков-Штакельберг. Именно он должен передать Ленину чек на тридцать миллионов марок — это для начала.

— Интересно! Но кого пошлем мы? Барсукова, что ль?

— Я сам поеду под его именем. Опасно? Да, но у нас служба такая.

ЗАГОВОР

Гений сыска отправлялся на новые подвиги — теперь в Петербург. Зато Сахаров оставался в Саратове, чтобы еще и еще допросить Барсукова: уточнить его шпионские связи, произвести необходимые обыски и аресты.

Заботы губернатора