Железная леди. Тайны Маргарет Тэтчер

- материнстве - исключительно лаконична. Рождению близняшек в ее многостраничном опусе посвящены два абзаца, один из которых больше похож на попытку объяснить, почему Дэниса не оказалось рядом, а второй - решению сдать экзамены на юриста и подбору няни для детей.

- Я боялась, что с двумя детьми на руках поддамся искушению все свое время посвящать домашнему хозяйству и уходу за малышами, забросив учебу и поставив крест на своей карьере, - признавалась Маргарет. - Но я чувствовала, что просто обязана найти применение и другим сторонам моей личности. Я про себя подумала, если прямо сейчас не напишу заявление о допуске к выпускному экзамену, я больше никогда этого не сделаю. Если же заполню регистрационную форму сейчас, то чувство гордости не позволит мне завалить экзамен. Так я и поступила.

Ничего об эмоциях по поводу рождения двойни, об их состоянии, о своих переживаниях... Если те, конечно, были. Можно бы подумать, что Тэтчер просто прячет переживания, не желая распахивать душу хоть на минуту. Но посмотрите видеоинтервью с ней, когда детям уже лет по семь. Их мама стала министром, интервьюер отчаянно пытается выжать из начинающего министра хоть одну фразу сетования на трудность сочетания роли мамы и политика. Дети - чистенькие и прилизанные - маются рядом, чувствуя себя неуютно в качестве декорации.

Дэнис Тэтчер многословен, не более. Он был в восторге от того, что супруга сумела меньше чем за год сдать промежуточный экзамен, родить двойняшек и сдать окончательный экзамен, получив нужную степень в юриспруденции:

- Промежуточный экзамен в мае, рождение двойни в августе и выпускной экзамен в декабре! Хотел бы я посмотреть на женщину, способную повторить этот рекорд.

Близнецам дали короткие имена Марк и Кэрол, ведь родители терпеть не могли всех этих уменьшительно-ласкательных: Мэгги, Дэнни, Уилли, Лиззи и прочих.

Независимо от того, кто из детей первым появился на свет, Марк всегда был для матери главным. В рассказе о собственном детстве Маргарет никогда не упоминала, что ее отец желал иметь сына, но почти каждое слово об этом кричит. Мэгги Робертс все годы в родительском доме приходилось доказывать отцу, что она достойна внимания. Наверняка она замечала то, как отец относился к окружающим, имевшим сыновей. Слышала, как Альфред Робертс пересказывает кому-то из прихожан притчу о блудном сыне и советует принять под родительский кров отпрыска, разорившего собственную семью. Сын для отца важней всего, ему нужно и можно простить любые ошибки, наставить на путь истинный и помочь выбраться из неприятностей.

Этим Маргарет Тэтчер и занималась в отношении сына до конца своей жизни.

Детям уделялось крайне мало внимания, когда они были маленькими. Няня рассказывала прессе о том, какая замечательная мать премьер-министр, как она успевает все, правда, откровения Эбби больше похожи на озвучивание заученного текста. К тому же Эбби была рядом с Марком и Кэрол пять лет, потом детей отдали в школу, и они стали самостоятельными.

Можно возразить, что это система английского воспитания, родители в состоятельных семьях, тех, где не приходится «жить над магазином», сначала перепоручают своих младенцев няням и воспитательницам, а потом «сдают» в школу. Так было всегда, этот порядок существует и сейчас. Дети привыкают к самостоятельности с ранних лет. В королевских семьях тоже, эту систему сломала Диана, сама занявшаяся воспитанием сыновей и организовавшая им нормальную жизнь. Чем, конечно, не угодила королеве и прочим.

В весьма солидном возрасте Кэрол рискнула опубликовать свои воспоминания о жизни и отношениях в звездной семье. Она хорошо понимала, что к каждому слову будут придираться либо те, кто боготворит Маргарет Тэтчер, либо те, кто Железную леди ненавидит. Из-за желания пройти между Сциллой и Харибдой подобная книга не могла получиться ни интересной, ни до конца честной.

Как и ожидалось, недоброжелатели тут же заявили, что книга - просто месть дочери-неудачницы памяти своей блестящей матери, мол, Кэрол сама ничего не сумела добиться, потому и льет грязь на Маргарет Тэтчер. Там нет грязи и никаких особых откровений, но несколько фактов стоит отметить. В том числе говорящее о многом замечание, что Тэтчер все делала по дому очень быстро, словно старалась как можно скорее освободиться от этих обязанностей, чтобы уйти к себе в кабинет. Не очень похоже на дружную семью с общим вечерним чаем и задушевными беседами.

Наверное, не стоит ни порицать, ни даже обсуждать такое поведение Тэтчер, она не должна оправдываться за то, что всегда предпочитала дело и не умела отдыхать ни вместе с семьей, ни сама по себе. Какие бы статьи она ни писала, убеждая, что женщины могут и должны успевать все и в доме, и на работе, даже в политике, у самой перекос явно оказался на стороне той самой политики.

Если мужчина отдает все силы и свободное время своему делу, и это поощряется и превозносится до небес, то женщинам до сих пор такое непозволительно. И Тэтчер не исключение.

И все-таки это не оправдание потаканию Марку.