Железная стена. Израиль и арабский мир

Трехсторонний экономический комитет Израиль-Иордания-США был создан 1 октября 1993 года на встрече в Белом доме между Биллом Клинтоном, принцем Хасаном и Шимоном Пересом. Этот форум сначала собирался в Вашингтоне, а затем периодически проводил свои заседания в регионе. Были созданы подгруппы для обсуждения конкретных вопросов, таких как торговля, финансы, банковское дело, гражданская авиация, совместные проекты в Иорданской долине. Если встреча в Белом доме была открытой, то 2 ноября Перес тайно встретился с Хусейном во дворце Хашимия на окраине Аммана, чтобы обсудить политические и экономические аспекты перспективного мирного соглашения. Перес сильно преувеличил результаты встречи с человеком, которого он когда-то называл "его королевской застенчивостью". Он вернулся в Израиль в эйфорическом настроении, делая многозначительные намеки на то, что мирный договор с Иорданией неминуем. "Запишите 3 ноября в свои календари как историческую дату", - сказал он журналистам. "Все, что нужно, - это ручка для его подписания". Иорданцы были огорчены такой неосмотрительностью Переса. Хусейн предупредил Рабина, что больше не будет никаких секретных встреч, если их не удастся сохранить в тайне. Рабин также был в ярости на Переса и решил оставить миротворчество в своих руках.

Тем временем продолжал свою работу Трехсторонний экономический комитет, и именно иорданцы предложили перенести его из Вашингтона в регион. Их целью было разъяснение общественному мнению потенциальных выгод мира. Пятое заседание комитета состоялось 18-19 июля 1994 года в Эйн-Авроне, на границе к северу от Акабы и Эйлата. На следующий день в иорданском отеле Dead Sea Spa состоялась публичная встреча Переса с премьер-министром и министром иностранных дел Иордании Абдул-Саламом Маджали. Они обсудили планы строительства канала между Красным и Мертвым морем, объединения электросетей и превращения бесплодной пустыни Вади Араба в "Долину мира" с процветающими сельскохозяйственными, промышленными и туристическими центрами. "Полет, - сказал Перес, - занял всего пятнадцать минут, но он пересек пропасть сорока шести лет ненависти и войны".

Израильтяне предложили заключить мирный договор и даже представили его проект в конце 1993 года, но иорданцы отказались его обсуждать. Вместо этого они попросили предоставить им "позиционные документы" с различными предложениями Израиля, чтобы обезопасить себя от критики со стороны арабского мира в случае утечки информации. Король Хусейн действовал осторожно и прикрывал свои фланги. Он и Рабин провели ряд встреч. Первая из них проходила 6-7 октября 1993 г. в Акабе в королевском дворце с ночевкой. Король внушил своему гостю то значение, которое он, как хашимитский монарх, придает своему положению хранителя мусульманских святынь в Иерусалиме. Именно на этой встрече лидеры двух стран начали работу над тем, что впоследствии стало Вашингтонской декларацией.

28 мая 1994 г. Рабин встретился с Хусейном в лондонском доме последнего, чтобы проанализировать прогресс, достигнутый их помощниками. На этой встрече Хусейн впервые услышал о том, что Израиль готов предоставить Иордании привилегированное положение в деле охраны мусульманских святынь в Иерусалиме в рамках любого будущего мирного урегулирования. Это стало поворотным моментом в переговорах. Хусейн согласился на совместную декларацию принципов, за которой должны были последовать детальные переговоры о заключении мирного договора. Он также согласился на публичную встречу с Рабином в Белом доме в октябре, а Рабин в ответ пообещал рекомендовать американскому президенту и Конгрессу списать долги Иордании перед США. Сам Хусейн представил решение о публичной встрече как совместное решение, которое возникло естественным образом в результате прогресса на переговорах:

То, что мы не объявляли о мирных контактах публично на протяжении всего времени, объясняется взаимной договоренностью. Сначала мы были настолько далеки друг от друга, что анонсировать встречи было бы бесполезно. Эти встречи позволили нам лучше узнать друг друга. Они позволили нам время от времени анализировать наши позиции, чтобы понять, есть ли шанс на прогресс. Они, конечно, меняли атмосферу, но мы с самого начала договорились о том, что будем молчать о них до тех пор, пока у нас не появится что-то существенное, чтобы в нужный момент все это не пропало.