Железная стена. Израиль и арабский мир

Моше Шаретт был более серьезно настроен на достижение мира, поскольку считал, что в долгосрочной перспективе Израиль не может жить в великолепной изоляции и отказаться от многочисленных экономических выгод, которые может принести только мир. Бен-Гурион был согласен с Аббой Эбаном, который дважды был послом в США и в ООН, что соглашения о перемирии вполне адекватны, что, казалось бы, торопясь с заключением мира, Израиль только подтолкнет арабов к ожиданию уступок по границам и беженцам, и что поэтому лучше подождать несколько лет, поскольку всегда будет возможность поговорить с арабскими лидерами. В интервью корреспонденту газеты New York Herald Tribune Кеннету Билби Бен-Гурион лаконично резюмировал свою противоречивую позицию: «Я готов встать посреди ночи, чтобы подписать мирное соглашение, но я не тороплюсь и могу подождать десять лет. Мы не испытываем никакого давления».

Реакцию Бен-Гуриона на арабские предложения о мире следует рассматривать в свете убежденности в том, что с течением времени положение Израиля на переговорах может только улучшиться. Именно поэтому он отклонил предложение короля Фарука о мире в конце сентября 1948 года и мирную увертюру Хусни Заима весной 1949 года. Заим отчаянно нуждался в прямом диалоге на высшем уровне, но с другой стороны говорить было не с кем. Бен-Гурион отклонил все его приглашения к переговорам, и в конце концов время для него истекло. Конечно, неизвестно, что могло бы произойти, если бы Заиму удалось продлить свое пребывание у власти. Но за время своего недолгого пребывания у власти он предоставил Израилю все возможности для того, чтобы зарыть топор войны и заложить основы мирного сосуществования. Если его предложения были отвергнуты, если его конструктивные предложения не были реализованы, если возможность прорыва была упущена, то ответственность за это должна быть возложена не на Заима, а на Израиль. И ответственность за это лежит непосредственно на той школе мысли, наиболее влиятельным сторонником которой был Бен-Гурион и которая утверждала, что время на стороне Израиля и что Израиль может прекрасно обойтись без мира с арабскими странами и без решения проблемы палестинских беженцев.

 

Глава 2. Консолидация (1949-1953)

 

В период 1947-49 гг. сионистское движение было главным проводником преобразования статус-кво на Ближнем Востоке. В 1949 году, добившись независимости, Государство Израиль стало державой статус-кво. Оно приняло послевоенный статус-кво и стремилось сохранить его перед лицом попыток арабских стран изменить его. Два основных аспекта этого статус-кво - демографический и территориальный. На территории Государства Израиль к концу Войны за независимость проживало 716 тыс. евреев и 156 тыс. арабов, причем 700 тыс. арабских жителей страны в ходе войны оказались беженцами в соседних арабских странах. Приверженность Израиля новому демографическому статус-кво выразилась в жестком неприятии возвращения беженцев.

 

Статус Кво

Послевоенный территориальный статус-кво был закреплен соглашениями о перемирии, которые Израиль подписал с Египтом, Ливаном, Иорданией и Сирией в первой половине 1949 года. Все эти соглашения, за исключением одного, получили широкую поддержку населения и парламента. Исключение составило соглашение с Иорданией. В ходе дебатов в Кнессете 4 апреля правительство подверглось жесткому обстрелу со стороны правых и левых по поводу этого соглашения. На повестку дня были вынесены два вотума недоверия правительству - от Херута и от Мапама. Критики утверждали, что соглашение о перемирии равносильно признанию присоединения Западного берега реки Иордан и Старого города Иерусалима к королевству Абдаллы. Правая партия Херут, созданная после распада Иргуна Менахемом Бегином и другими учениками Зеэва Жаботинского, придерживалась ревизионистской сионистской идеологии, утверждавшей, что еврейский народ имеет историческое право на всю Землю Израиля. Свой первый вотум недоверия Бегин выдвинул на том основании, что правительство Израиля передало Хашимитскому королевству Трансиордания огромную часть западной части родины.

Давид Бен-Гурион был очень невысокого мнения о Менахеме Бегине и других сторонниках исторических границ и всей Земли Израиля, пренебрежительно называя их словесными максималистами. В Кнессете Бен-Гурион заявил Бегину, что предпочтительнее иметь демократическое еврейское государство без всей Земли Израиля, чем всю землю без еврейского государства. По его мнению, еврейское государство на всей территории Земли Израиля невозможно, если это государство должно быть демократическим, поскольку число арабов там превышает число евреев. Выбор стоял между демократическим государством Израиль на части территории и еврейским государством на всей территории и изгнанием арабских жителей.