Железная стена. Израиль и арабский мир

Послание Насера можно считать весьма значимым, поскольку в нем впервые РКЦ уведомил правительство Израиля о своем желании предпринять ряд шагов для улучшения отношений между двумя странами и проложить путь к окончательному урегулированию. Однако Бен-Гурион видел все иначе. В лаконичном письме Шарету он заявил, что позицию Египта можно сформулировать следующим образом: "Мы, египтяне, будем продолжать нападения на Израиль вместе со всеми арабскими народами, а Израиль должен доказать свою добрую волю по отношению к нам, покупая хлопок и мобилизуя свое влияние в США в интересах Египта". Бен-Гурион поручил Шаретту прояснить для другой стороны два момента: «1) Мы готовы мобилизовать наше политическое влияние в интересах египетских требований в суэцком вопросе, но только если получим четкие обязательства по свободному проходу через Суэц и в Эйлат для израильских судов и судов, идущих в Израиль. (2) До тех пор, пока мир между нами и Египтом не будет обеспечен, мы будем выступать против предоставления оружия Египту».

Ответ Шарета Насеру был не столь откровенным, как хотелось бы Бен-Гуриону, но он мало в чем уступал. Шаретт и его советники считали, что необходимо использовать сложные обстоятельства в Египте, чтобы раз и навсегда выяснить, идет ли Египет по пути урегулирования. Цель послания Шарета заключалась в том, чтобы дать понять, что Израиль не готов терпеть затянувшуюся игру в пустые обещания и что о Египте будут судить не по его словам, а по его делам. Практической проверкой для Египта стало предоставление свободного прохода через Суэцкий канал и продвижение в других сферах на пути к урегулированию. Но предварительной проверкой намерений Египта стало согласие на проведение секретной встречи на более высоком уровне, чем нынешний.

Ответа на письмо Шаретта получено не было, но позднее Дивон узнал от своих египетских знакомых, что РКЦ решил не обращаться к Израилю за помощью в получении американской экономической помощи, поскольку не хотел брать на себя обязательства. В октябре Дивон узнал от Садека, что Насер был крайне озабочен секретностью и что он знал, что израильтяне рассказали американцам о своих контактах с ним. Насер исключил возможность встречи с Израилем на высоком уровне до тех пор, пока не будет решен суэцкий спор. Он надеялся, что до этого момента отношения между Израилем и Египтом будут характеризоваться взаимопониманием. Однако у израильской стороны сохранялось подозрение, что РКЦ не намерен вступать в серьезные мирные переговоры. К концу года большие надежды, возлагавшиеся на египетскую резолюцию, в значительной степени угасли.

 

Проникновение и ответные действия

Отсутствие прогресса в секретных переговорах между Израилем и его соседями сопровождалось ухудшением ситуации на границах Израиля. Израильские специалисты по планированию обороны проводили важное различие между проблемой "базовой безопасности" и проблемой "повседневной безопасности". В первом случае речь идет о втором раунде, о полномасштабном нападении регулярных армий арабских государств, которое может поставить под угрозу существование Израиля. Вторая - провокации, враждебные действия на границе, незначительные вторжения на израильскую территорию гражданских лиц и нерегулярных сил. После заключения перемирия летом 1949 года ЦАХАЛ был реорганизован в небольшую постоянную армию с большими резервами, которые могли быть мобилизованы в кратчайшие сроки. Таким образом, планировщики решили проблему угрозы базовой безопасности страны. Однако гораздо более непосредственной была угроза ее повседневной безопасности. Эта угроза проявлялась главным образом в проникновении арабского гражданского населения за линию перемирия.

Инфильтрация была прямым следствием перемещения и лишения собственности около 700 тыс. палестинцев в ходе войны 1948 г., и мотивы ее были в основном социальными и экономическими, а не политическими или военными. Многие из них были палестинскими беженцами, которые пересекали границы в поисках родственников, возвращения в свои дома, возвращения материальных ценностей, обработки полей, сбора урожая, а иногда и мести. Некоторые из них были ворами и контрабандистами, некоторые участвовали в конвоях с гашишем, другие были кочевыми бедуинами, которые больше привыкли к пастбищам, чем к международным границам. Были и теракты, и политически мотивированные рейды, например, организованные бывшим муфтием Хаджем Амином аль-Хусейни и финансируемые Саудовской Аравией, но они не достигли значительных масштабов. По самым достоверным оценкам, в целом за период 1949-56 гг. 90 и более процентов всех инфильтраций были вызваны социальными и экономическими проблемами.