Железное пламя

Мое сердце перестало ныть и разом ушло в пятки. Андарна и тогда не распрямила крыло, но я ничего особенного не подумала, ведь она всегда казалась… неуклюжей.

– Что еще ты недоговариваешь?

Не может быть, чтобы он отослал ее прочь, пока мы разговариваем, если бы не волновался из-за моей реакции на новости – или ее реакции.

«То, что она сама еще не заметила. – Он приблизил голову и посмотрел мне в лицо большим золотым глазом. – Полететь она полетит, но никогда не поднимет всадника».

* * *

Никогда не поднимет всадника.

Слова Тэйрна отдавались у меня в самом сердце последующие три дня, пока мы посещали занятия тех профессоров, которые прилетели с нами в Аретию, а также некоторых участников революции и Ассамблеи. Даже перевод дневника Уоррика не удерживал меня от мыслей, и всякий раз, как предсказание Тэйрна мелькало в голове, я тут же задумывалась о чем-нибудь другом на случай, если ко мне прислушивается Андарна.

– Железный… дождь, – произнесла я вслух, выписывая в тетрадь эти слова, когда перевела очередной отрывок. На всякий случай трижды. Речь шла о какой-то довольно… странной магии.

«Тебе о чем-то говорит „железный дождь“?» – спросила я Тэйрна, закрывая тетрадь на столе Ксейдена и потянувшись к рюкзаку. Если не поторопиться, я опоздаю.

«А должен?» – отозвался дракон.

«Очевидно, иначе она бы не спрашивала. – Я так и чувствовала, как Андарна закатила глаза. – О-о… овечка».

«Еда не удержится в желудке, если будешь набивать его такими… – Тэйрн вздохнул, – темпами».

Я подавила улыбку и поспешила на встречу с отрядом.

Следовало отдать должное Бреннану и Ассамблее: может, нам и приходилось делиться редкими книгами или втискиваться на лекции в любые свободные помещения на первом этаже, но все кадеты были вымыты, накормлены, имели кров над головой и учились.

История проходила, кажется, в кабинете отца Ксейдена, и вчера мы начали тему Тирской революции, чтобы все знали, что на самом деле произошло шесть лет назад, но пока мы успели только охватить политическую ситуацию нескольких лет перед восстанием.

Вместо испытаний и рукопашных Эметтерио каждый день гонял нас бегом по крутой скалистой тропе в долину, пока наши ноющие легкие не привыкли к высоте, но он предупредил, чтобы мы не расслаблялись. Конечно, немалое число кадетов, блюющих на обочине тропинки, говорило, что мы и не расслаблялись, и все же напряжение в его голосе подстегивало еще сильней.

Ястребиный Нос Ульцес взял на себя физику, получив лишний повод целый час в день сверлить меня взглядом. А Боевую Секиру Килин назначили на летные маневры. Ассамблея сошлась на том, что мы можем безопасно поднимать стаю из тайного укрытия долины. И это означало, что у нас на руках было более двухсот очень скучающих драконов.

Сури, член Ассамблеи с серебряными прядями в волосах, которая неприкрыто ненавидела меня, два дня назад улетела с Ксейденом и двумя другими лейтенантами. Незнание, где он, гадания, не попал ли он в беду, волнение каждую секунду, мысли о том, что он может быть в бою, вынуждали меня бороться с очередной волной тошноты в тот самый момент, когда мы вошли в театр в северо-западном крыле дома Риорсонов. Зрелище более чем впечатляющее. Не только потому, что здесь хватало места для всех кадетов, но и потому, что из всего, что можно было восстановить за последние шесть лет, они выбрали… театр.

– Добро пожаловать на инструктаж, – сказала Рианнон, проведя нас до середины лестницы справа, к нашим местам.

– Хорошо. Может, нам расскажут, что творится в Наварре, – сказала Визия с ряда перед нами. Кроме Аарика и Слоун, у нас было еще четыре первокурсника, чьи имена я еще не запомнила.

В отличие от обычного инструктажа, сидели мы как на построении: по крыльям, секциям и отрядам. И, в отличие от карты в Басгиате, здешняя висела на сцене, занимая место кулис, и включала острова – пять больших и тринадцать маленьких, окружающих Континент со всех сторон.

– Те красные и оранжевые флажки, – отметил Ридок слева от меня, показывая на карту. – Это…

– Вражеская территория, видимо, – сказал Сойер, сидевший рядом с Ридоком.

– В смысле, не стычки с жителями Поромиэля. – Ридок достал из рюкзака ручку и тетрадь, и я последовала его примеру, положив свою переплетенную тетрадь на коленку. – А в смысле… враги – темные колдуны.

– Именно. Иссушенная земля, разрушенные города вроде Золии. Красные – это давние передвижения, оранжевые – новые.

Почти вся провинция Кровла оставалась нетронутой, но враг находился всего в дне перелета от нашей границы. Единственные передвижения, которые я заметила с тех пор, как видела эту карту в середине лета, – они приблизились к реке Стоунвотер. Приблизились к Наварре.

– Вы написали своим семьям?