Железное пламя

– Давай испытаем твою теорию. Хочешь, чтобы я потребовала правду? Спросила тебя о чем-то важном? – Я выдержала его взгляд и собралась с силами.

– Давай же.

– Какая у тебя вторая печать?

Его глаза расширились, и кровь отлила от лица, рука упала. Кажется, я впервые сумела потрясти Ксейдена Риорсона до глубины души.

– Я о ней знаю, – прошептала я, а стук в дверь все не смолкал. – Ты сказал, что Сгаэль связалась с твоим дедом, а значит, ты прямой наследник. Если дракон связывается с побочным членом семьи, это укрепляет печать, но прямой наследник получает либо вторую печать… либо безумие. А мне ты кажешься вполне разумным.

Ксейден резко вздохнул, и его лицо словно превратилось в маску.

Я покачала головой и хмыкнула:

– Вот и кончились все расспросы. Просто не понимаю, как Сгаэль позволили выбрать тебя, как ей это спустили. Вам обоим.

Стук становился все громче.

– Тревога!

Бреннан?

Мы оба оглянулись, и Ксейден быстро зашагал к двери. Выслушал приглушенные слова моего брата, потом посмотрел на меня:

– Замечена орда виверн по пути из Пэвиса к утесам.

Ксейден сказал Бреннану что-то еще и снова повернулся:

– Ты готова поставить чары? Или дождемся, когда они будут у ворот?

Вот дерьмо.

Глава 56

Этот Континент никогда не был нашим. С самого начала он принадлежал им, а нам просто позволили тут жить.

Дневник Уоррика из Люцераса, перевод кадетов Вайолет Сорренгейл и Даина Аэтоса

– Драконы, – сказал Бреннан, когда мы с Ксейденом, Рианнон и остальными членами Ассамблеи сошли с тропинки, ведущей к впадине с камнем чар, и вместо этого отправились вверх, на холм.

Вокруг завывал ветер, над головой мчались грозовые тучи. Даже погода словно поторапливала нас – а если я ошибалась? Если неверно поняла символ? Его смысл? В следующие часы мы будем сражаться не на жизнь, а на смерть. Но я уже отсюда чувствовала отчетливый и мощный гул камня чар, а значит, хоть в чем-то я не прогадала.

Время, которое мы с Даином и Ксейденом вложили в зарядку камня, окупилось. Само по себе это, понятно, чары не порождало, но хотя бы дало силу. Хаос, царивший после новостей о приближении врага, словно излился из дома Риорсонов на тропу в долину: всадники и летуны бежали трусцой к летному полю, вооруженные до зубов мечами, боевыми топорами, кинжалами и луками. Мои кинжалы лежали в ножнах – все, кроме двух, оставшихся в пещере с тушей Соласа, – а рюкзак висел на спине. Большинство третье- и второкурсников направлялись на форпосты вдоль наваррской долины. А я была тут.

Я буду с Ксейденом, ибо Тэйрн и Сгаэль смогут прилететь навстречу орде быстрее остальной стаи. Последнее, чего мы хотели, – чтобы они прорвались в Аретию.

Если мы поторопимся и если перевод точный, чары заработают, как раз когда орда поднимется к вершине утесов. Я пыталась не думать о том, что случится, если я опять ошиблась, и с учащенно бьющимся сердцем просто спешила по тропинке.

Я оглянулась через плечо на Ксейдена: нижняя челюсть выдвинута, глаза избегают моих. Может, у нас продолжается та же ссора просто потому, что мы ее так и не закончили. Что же, во имя Малека, у него за печать такая, раз он настолько побледнел?

– Драконы, – повторила я слова Бреннана, заставляя себя перевести внимание на брата и передавая ему дневник, раскрытый на странице, которую я сперва неправильно перевела.

– Этот знак? – показал он пальцем.

– Это можно понимать как политическую власть, не физическую, в ином случае отметка была бы на символе ниже. Это заметил Даин. Камню нужен представитель от каждого гнезда. – Именно поэтому позади нас – вместе с молчащим, как истукан, Ксейденом – бежала Рианнон. Нам требовалась Фэйге. – И пришлось перечитать с самого начала, чтобы понять: когда дракон обжигает камень чар, их огонь уже нельзя потом применять на другом. И дочитать до конца, чтобы понять, что камней чар два. Но тут не говорится, почему этот так и не включили. Вырезанные руны активируются от драконьего пламени, и драконов им, очевидно, хватало, так почему они не защитили больше территорий Наварры, если могли?

После сегодняшнего сражения ныло все тело, особенно голова и плечи, и я усилием воли загоняла боль подальше, чтобы победить ее. Быть выше. Неважно, что сейчас мне больно, если через пару часов все могут умереть. Но все равно аккуратно потрогала шишку на затылке и поморщилась.

– Давай починю, – предложил Бреннан, отрываясь от дневника и хмуря лоб. Он беспокоился за меня.

– Сейчас времени в обрез. Потом. – Я покачала головой и натянула капюшон, защищаясь от холода.

Он бросил неодобрительный взгляд, но отговаривать не стал.

– Ты не только его перевела, но потом вернулась и перевела еще раз, когда большинство бросили бы это бесполезное занятие. Я очень впечатлен, Вайолет. – Его губы сложились в улыбку.

– Спасибо. – Я не могла не улыбнуться в ответ с капелькой гордости. – Папа хорошо меня учил, а Маркем продолжил… после него.