Железное сердце Вайолет

— Это все, что нам нужно. Оставайся на своем посту, мальчик. Я пошлю сигнал тревоги. Нам понадобится команда, чтобы выкопать линию огня. И это в довершение всего. — Она бросилась вниз по узкой дорожке и скрылась из виду.

Деметрий снова повернулся к разгорающемуся огню. Не то чтобы он никогда раньше не видел огня. Так оно и было. Не прошло и двух лет с тех пор, как в западных пустошах случился страшный пожар, и он путешествовал с отцом, чтобы поделиться своими навыками по уходу и исцелению многих перемещенных животных и других животных. Костры бушевали, пока они загоняли в загон и успокаивали сотни животных, смазывая их ожоги и со слезами опуская мертвых в ямы, где их хоронили. В детстве он боялся огня — в конце концов, пожар в конюшне убил его мать — так боялся, что едва мог смотреть на яркий домашний очаг, и даже запахи булькающей похлебки и печеного хлеба наполняли его ужасом и горем. Однако теперь, в юности, его страх сменился благоговением. Деметрий знал, что огонь — это преобразующая сила. Огонь не уничтожал, он просто менялся. Его мать, выгнав из сарая сына, всех коз, большую часть коров и половину лошадей, обнаружила, что ее собственный выход заблокирован, и была отправлена из этого мира в другой.

И все же этот огонь был другим. Хотя огонь был невероятно ярким и таким горячим, что согнул свет над ним, он не давал дыма. Вместо этого над полем витал странный, неестественный запах. Все вздрогнули. Огонь мерцал и раздувался — скорее песня, чем пламя. Деметрий прижал пальцы к глазам и прищурился, стараясь разглядеть как можно дальше. Это было так далеко, и все же он мог поклясться, что видел тысячи крошечных огоньков, пробивающихся сквозь пламя. Мальчик поежился, и хотя ночь была холодной и сырой, он понял, что вспотел под своей кожаной туникой.

— Не нравится мне это, — проворчал знакомый голос. — Совсем не нравится.

Деметрий ахнул, развернулся и чуть не свалился со стены.

— Кто там? — требовательно спросил он.

— Что это такое, Тетушка? Что у них с глазами?

— Я тебя предупреждаю, — сказал Деметрий, с чувством унижения отметив, что его голос скрипит, как мокрые пальцы по чистому стеклу. — Я вооружен. — Он попытался добавить в свой голос немного гравия, но от этого стало только хуже. Кто-то где-то в темноте хихикнул.

— Мы не собираемся показываться тебе, дорогой. Помнишь, что случилось в прошлый раз?

— В прошлый раз ничего такого не было, — сказал Деметрий. — Я устал, волновался и начал кое-что видеть. Такое случается. На самом деле это происходит сейчас, а значит, и этого времени тоже нет.

— В его словах есть смысл, Тетушка.

— Тише, Нод.

В темноте, где-то рядом с его коленями, раздался быстрый резкий шлепок и крик боли.

— Деметрий, дорогой, у нас мало времени. Если они доберутся до замка…

— Знаю, знаю. Мы все станем рабами Горного короля.

В темноте очень старая женщина прищелкнула языком и вздохнула.

— Мое дорогое дитя, — сказала она, — Горный король — наименьшая из твоих забот. Существо, стоящее за этим беспорядком, сильнее, чем ты мог бы…

— Ты! Мальчик!

Деметрий повернулся, вытянулся по стойке «смирно».

— Да, капитан!

— Спускайся и возьми лопату. Мне нужны свежие глаза наверху. Ты достаточно силен, чтобы копать?

— Да, капитан.

— Хорошо. Двенадцать команд отправились рыть траншею вокруг города. Вы стремитесь не к глубине, а к широте. Не оставляйте ничего, что может сгореть.

— Не ходи туда, — приказал голос старухи. — У нас мало времени. К тому времени, когда огонь достигнет линии, все будет потеряно. Ты меня слушаешь?

Деметрий покачал головой, но вместо ясности ощущал только недосып, беспокойство и страх, дребезжащие в голове. Что-то маленькое и сильное вцепилось ему в ногу, и бедный мальчик замер.

Из темноты донесся голос капитана:

— Ты идешь ко мне, мальчик?

— Да, сэр, — ответил Деметрий. — Я имею в виду, мэм. Я имею в виду, капитан. Нога просто зацепилась… Вот так-то лучше. — Одним быстрым рывком ноги невидимое — нечто — сорвалось с места и с криком исчезло в дымном мраке. Деметрий перекинул свое тело на импровизированную лестницу и спустился на землю. Он схватил лопату и примитивный кусок дерева, который, как он предполагал, должен был служить мотыгой, и побежал к внешней стороне городской стены.

Огонь был ближе. Так же как и драка, судя по звуку. Деметрий повязал лицо платком, чтобы не было дыма, и начал копать.

Тетушка, Мот и Нод сидели на краю стены, прижавшись плечами друг к другу, покачивая головами и вздыхая.

— Ну что ж, — сказала тетушка, снова и снова прищелкивая языком, — это лучше, чем ничего.

— Не понимаю, как ты мог так подумать, — сказал Мот, громко сплюнув в темноту. — Похоже, у нас все в порядке…

— Язык, Мот.

— В любом случае, похоже, мы потерпели неудачу. Миллиарды и миллиарды дней и ночей с Большим Солнцем, восходящим и заходящим так же мирно, как и все остальное, и одним махом мы втроем разрушаем его безвозвратно.

— Дядя Мот, — укоризненно сказал Нод. — Это уже чересчур.