Железные амбиции. Мои победы с Касом Д'Амато

20 августа Розенсон встретился с Норрисом в вестибюле лондонского отеля. Норрис действовал с напускным безразличием. Через несколько лет он заявит в подкомитете сената о своем негативном настрое против Розенсона, так как тот «представил дело таким образом, что он, Йоханссон и Альквист были весьма близки и шведы не сделали бы ни одного шага без его, Розенсона, одобрения». Однако Бономи, талантливый следователь окружного прокурора Хогана, который был временно командирован в подкомитет сената, смог выяснить истинную причину прохладного отношения Норриса к молодому промоутеру.

Бономи: Мистер Норрис, разве не по этой причине вы дистанцировались от мистера Розенсона в Лондоне? В период между встречей в Париже и вашим общением с мистером Розенсоном в Лондоне выяснилось, что последний был связан с человеком по имени Толстяк Тони Салерно, не так ли?

Норрис: Это как-то связано. Да, вполне определенно.

23 августа Джек Демпси, Винсент Велелла, Ирвинг Кан и адвокат Каса Швайг вылетели в Лондон, а затем сели в тот же самолет, на котором Ингемар летел в Швецию. В Лондоне Йоханссон встречался с Норрисом, Гибсоном и Соломонсом. Журналистам Демпси заявил, что за его визитом не стоит каких-либо личных или финансовых интересов: «Моя миссия здесь состоит в том, чтобы разобраться с возникшим беспорядком и способствовать тому, чтобы боксерский бизнес стал честным делом. В последние годы бокс в Америке оказался под контролем представителей преступного мира. Он заслуживает лучшей участи, и пришло время все исправить». Винс Велелла, адвокат Толстяка Тони Салерно, стоял в это время рядом и улыбался. Он готов был платить Демпси 500 долларов в неделю за его услуги.

В тот же день Розенсон, прервав свой отпуск, вновь давал показания перед новым Большим жюри штата Нью-Йорк. Затем он выступил с покаянием перед журналистами: «Я знал, что при организации боксерских поединков могут присутствовать некоторые сомнительные моменты, но никогда не думал, что они когда-нибудь будут обнародованы». На вопрос, были ли вовлечены деньги мафии, он ответил: «Я не могу утверждать, что в этих вопросах не было денег преступного мира. Могу лишь подтвердить, что я знал: при организации состязаний могут возникать подозрительные ситуации. Я веду речь об определенных личностях, а вы сами можете сделать собственные выводы». Он осознал всю опасность ситуации, узнав, что Демпси лоббирует интересы парней Каса, поэтому заявил прессе, что не намерен вмешиваться в матч-реванш, потому что «все еще держит треть акций Rosensohn Enterprises».

В течение нескольких дней Велелла со своими помощниками достиг соглашения о матче-реванше с Ингемаром и Альквистом. Именно Велелла выступит промоутером поединка. Дэвидоу выбыл из игры. Ингемар должен был получить полный отчет обо всех деталях организации боя. А Розенсон смог возобновить свой отпуск. «Теперь я знаю, что Билл Розенсон не был подходящим человеком для подготовки поединка», – дипломатично высказался швед.

События, происходившие в Нью-Йорке, позволили прояснить, что мафиози, который, оставаясь за кадром, самым активным образом участвовал в деле, был Толстяк Тони Салерно. Розенсон наконец-то признался в этом, пусть и косвенным образом. Однако, несмотря на все заслушанные показания, присяжные Большого жюри пришли к выводу, что никаких законов не было нарушено, и отказались выносить какие-либо обвинительные заключения. Чтобы сохранить лицо, Хоган заявил, что информация, полученная окружной прокуратурой от свидетелей, выявила два направления, по которым Атлетическая комиссия штата Нью-Йорк может продолжить расследование: «Первое – это элемент участия преступного мира в организации поединка. Второе – странная роль Д’Амато во всем этом деле. Получалось, Кас обладал такой властью, что контролировал Паттерсона, через Дэвидоу пытался управлять Йоханссоном, а используя Блэка, умудрялся влиять на различные аспекты подготовки состязания».

В то время Кас этого не мог знать, но высказывание Хогана будет преследовать его до конца жизни.

Журналисты, получившие звонкую оплеуху за свою некомпетентность, теперь должны были как-то исправлять ситуацию. Артур Дейли из Times, провозгласивший мессией бокса начинающего промоутера, который ловко обманул его, решил использовать для этого свою излюбленную боксерскую грушу – Каса. Признав, что Розенсон был «амбициозным молодчиком, который пытался прыгнуть выше головы» и не погнушался брать наличные у Салерно, Дейли постарался перевести стрелки на Каса: