Железный город

– У нас, девочек, свои секреты, – адмирал пробежал пальцами по экрану тактического компа. – Прямо сейчас могу тебе его показать. Вот это корыто, в самой безопасной зоне: между армадой и конвоем.

– И как мы к нему подберемся?

– Мы вас проведем, сэр, – вмешался Трентон. – Всех не получится, но три абордажных бота – легко!

– А удрать вовремя сумеем? Мне как-то не улыбается сгореть вместе с фрицами, когда Накано им пятки поджарит.

– Так точно, сэр, сумеем. Наши «Стилвинги» втрое быстрее немецких истребителей и в пять раз маневреннее тяжелых кораблей. Чистая арифметика. Плюс в нашем активе антирадарная обшивка и новейшая система постановки помех. Ваши боты не столь маневренны, а остальные ТТХ почти такие же. Все, что немцы сумели бы услышать при нашем пролете – шум двигателей, но тут не Голливудский павильон, в космосе звуков нет.

– Знаю, Майк, потому и попросил вашу эскадрилью у Стивенсона. Для очистки совести поинтересовался. Ладно, господа и джентльмены, займемся войной.

Преображенский отсалютовал изображению Трентона в экране, пожал Вяземскому руку и отправился с мостика к шлюзам, где его ожидали экипажи абордажных катеров и десант; все уроженцы Каллисто, и все как один ветераны Пятой космической. Без ведома Генштаба князь Преображенский мог свободно распоряжаться только армией своей планеты. Естественно, вторым после генерала командиром в этом отдельном десантно-штурмовом батальоне был подполковник Воротов. Он и доложил князю о готовности.

– По машинам! – приняв рапорт, крикнул Преображенский. – С Богом!

– Наша третья, – Ярослав указал на шлюзовой люк с красной трафаретной тройкой.

– Вот и славно, путаться не будем. У первого звена катеров будет отдельная задача. Остальных Вяземский наведет на корабли с наименее мощным вооружением.

– Понимаю, – Воротов кивнул. – Это чтобы неопасно было оставлять эти корабли на плаву. Даже если десант не преуспеет, ничего страшного не случится.

– Верно. Не забывай, мы только отвлекаем. Сверхзадача перед нами не стоит, – Павел хитро подмигнул. – Ну, разве что взять на абордаж флагман армады.

– Другое дело! – просиял Воротов. – А то как-то все… не по-нашему, не по десантному.

– Но не увлекаться! – строго добавил Преображенский. – Скомандую отход – полный назад на всех парах, ясно? Даже если в двух шагах от адмиральской каюты окажетесь. Война не здесь выигрывается, это лишь звено в цепи.

– Нешто мы приказы обсуждаем? – Ярослав вытянулся в струнку. – Не имеем такой привычки, ваша светлость!

– И не заводите, – Павел пропустил Воротова вперед и поднялся на борт катера последним. – Эй, кабина, задраивай! Готовность ноль!..

…Брандеры проредили порядки армады, как крупный град пшеничное поле. Рейдеры и фрегаты немцев пытались маневрировать, и зачастую им удавалось уклоняться от столкновения, но примерно половина судов-камикадзе все-таки нашла свои цели. Те, что не смогли врезаться во вражеский борт и не имели конструктивных возможностей заложить крутой разворот (гражданские все-таки), подрывались операторами компьютерной группы, когда подходили ближе к конвою. Протаранившие врага брандеры гибли вместе с жертвами, прыгая в последний момент в гипердрайв, поэтому их подвиги были почти не видны невооруженным глазом, а вот вспышки судов-автоматов, добравшихся до конвоя, увидеть было нетрудно. Почти так же ярко горели «синим пламенем» и суда, вовсе не добравшиеся до рубежа атаки, сбитые врагом на подходе. Все это только усиливало иллюзию серьезного боя, а заодно (особенно вспышки в тылу, на уровне конвоя) создавало отличную маскировку приближающемуся флоту Накано.

Абордажный катер Преображенского шел точно за звеном «Стилвингов», виртуозно маневрируя между полыхающими – недолго, но очень ярко – кораблями. Павлу вспомнились мучения Ривкина. Будь аналитик сейчас на борту катера, его вывернуло бы наизнанку после первого же виража, когда, огибая композицию из двух сцепившихся, словно бульдоги, кораблей (таран прошел успешно, а вот заряд брандера почему-то не взорвался), катер исполнил подряд несколько фигур высшего космического пилотажа и в финале буквально «ввинтился» в нужную траекторию. Ведущий и ведомый звена марсианских истребителей одновременно подали условный сигнал «Приближаемся к цели» и лихо разошлись двумя зеркальными «полупетлями», оставив абордажник на прежней траектории в полном одиночестве. Маневр был хорошо просчитан и вовсе не означал, что марсиане бросили землян на произвол судьбы. «Стилвинги» отвлекли на себя внимание корабельных орудий флагмана и «москитного» охранения, позволив абордажному катеру выиграть драгоценные секунды для входа в очень компактную «мертвую зону» у борта вражеского крейсера. Здесь землянам уже не грозил расстрел крупным калибром, а против огня малых орудий у катера имелась какая-никакая защита. Впрочем, стараниями пилота, катеру удалось пройти без потерь и этот рубеж.

– Жестко! – предупредил по внутренней связи второй пилот, и почти сразу последовал мощный толчок от очень жесткой, но штатной стыковки с бронированным бортом вражеского флагмана.