Железный крест

— Лишь тогда, когда вещь была мне по-настоящему нужна. А так — нет. К тому же здесь темно.

— У меня с собой фонарик.

— Еще нарвемся на фельджандармерию, — возразил Фабер. — Стоит им увидеть в окне свет, как они тотчас захотят узнать, в чем дело, и тогда неизвестно, чем все кончится. Прислушайся к моему совету. Зачем нарываться на неприятности?

— Ублюдки, вот кто они такие, — выругался Мааг в адрес жандармов. В душе он знал: Фабер прав. Он еще немного повозмущался себе под нос, а потом повернулся, чтобы уйти. Фабер последовал его примеру, и они вместе зашагали назад.

— Жду не дождусь, когда мы снова окажемся на передовой, — произнес Мааг. — А то здешняя жизнь у меня уже в печенках сидит. Не поймешь толком, где находишься: не то на фронте, не то в тылу. Да и начальству это сидение уже порядком поднадоело, вот они от скуки и пытаются то так, то этак отыграться на нас.

Мааг даже плюнул с досады, после чего угрожающе добавил:

— Когда здесь станет горячо, пусть они лучше не попадаются мне. Я им покажу! В два счета переломаю хребет!

— Не хорохорься.

— Ты на что намекаешь? — вспылил Мааг. — Да ты меня не знаешь!

— Верно, мы друг друга совсем не знаем, — задумчиво произнес Фабер.

Они замедлили шаг.

— И чего же мы друг про друга не знаем? — удивленно спросил Мааг.

Фабер засунул руки в карманы.

— Мы ничего не знаем друг про друга, — негромко произнес он. — За исключением разве что имен.

— Знаешь, а ты прав, — слегка растерянно согласился Мааг. И, немного помолчав, спросил: — Ты случайно не женат?

Фабер покачал головой:

— Нет, война помешала жениться.

— Вот и мне тоже, — мрачно кивнул Мааг. — Проклятая война. Если бы не она, то я бы…

Он осекся.

— В чем дело? — спросил Фабер.

Мааг натянуто рассмеялся:

— Да так, одна вещь. Видишь ли…

Он подождал, пока они перейдут улицу, и лишь затем заговорил снова:

— У меня есть девушка. А у тебя?

— Есть.

— И как ее звать?

— Барбара.

— Хорошее имя, — произнес Мааг. — А мою Моника.

Какое-то время они шагали молча. И все это время Мааг прокручивал в голове неожиданно посетившую его мысль. Он еще ни разу ни с кем не говорил о своей импотенции из боязни, что его засмеют. Но было в спокойной манере Фабера нечто такое, что располагало к себе. И Мааг подумал, а вдруг он ему поможет? Самое трудное — начать. Он несколько раз открывал рот. Наконец Мааг остановился и схватил Фабера за плечо:

— Ведь с тобой можно поговорить, я имею в виду по-мужски? — нерешительно спросил он.

Фабер заглянул ему в лицо — веснушки, что густо покрывали щеки и нос Мага, были различимы даже в темноте.

— Это почему же нельзя? Можно, конечно, можно, — ответил он.

— Вот и хорошо, — вздохнул Мааг. — Ведь ты, я надеюсь, уже был со своей Барбарой?

— Был с ней? Что ты этим хочешь сказать?

— Можно подумать, ты сам не знаешь, что, — и Мааг издал смущенный смешок. Он чувствовал себя еще более неуверенно и уже пожалел, что завел этот разговор. Тем не менее решил попытать счастья в последний раз.

— Не знаю, как в ваших краях это называют, ну, когда ты ложишься в постель с женщиной.

Лицо Фабера приняло каменное выражение.

— В моих краях в постель с женщиной ложатся лишь после свадьбы, — с чувством заявил он.

Мааг от удивления разинул рот. Он понял свою ошибку и попытался ее исправить:

— Вот и я то же самое и имею в виду.

— Неправда, ты имеешь в виду совсем другое, — возразил Фабер. — Я же сказал тебе, что не женат.

— Я забыл, — пробормотал Мааг.

Не проронив ни слова, Фабер пристально посмотрел на него, затем повернулся и пошел дальше. Несчастный Мааг увязался за ним следом. Ну просто не с кем поговорить как мужик с мужиком, с горечью размышлял он. Кругом одни идиоты. Повесив голову и ссутулившись, он плелся рядом с Фабером. Казалось, будто ноги его налиты свинцом, а на душе — сплошной мрак.

Фабер шагал быстро. Даже после нескольких лет армейской службы такого рода разговоры вызывали в нем отвращение. Ну почему им непременно нужно говорить о женщинах всякие гадости, размышлял он, охваченный омерзением.

До района, в котором была расквартирована их рота, осталось уже совсем недалеко. Фабер внезапно остановился. Из дома на правой стороне улице донесся странный, скулящий звук, который полоснул его как ножом по сердцу. Это было нечто такое, мимо чего он пройти никак не мог.

Мааг тоже остановился. Оба бросили взгляд через улицу на темную тень перед дверью дома. Тень направилась в их сторону.

— Пес, — удивленно прошептал Мааг. Действительно, огромный сторожевой пес, хромая на трех лапах, направлялся в их сторону. На правую заднюю лапу он не наступал.

— Чертова дворняга, — буркнул Мааг и угрожающе занес кулак.

— Только посмей его тронуть! — прикрикнул на него Фабер.

Пес остановился и заскулил. Фабер протянул руку и поманил пса к себе.

— Ну, не бойся, — повторял он, — подойди ко мне.

— Зачем тебе сдалась эта вонючая тварь? — раздраженно спросил Мааг.

Фабер не удостоил его ответом. Вместо этого он подошел к псу. Тот доверчиво приподнял голову и принялся лизать ему руку.

— Мне пора, — произнес Мааг, — мне через пять минут заступать в караул.

Фабер обернулся:

— Тебя никто не держит, — произнес он.