Железный волк

Она могла снова запереть его. Он не остановил бы её, каким бы быстрым и сильным он ни был. Но она этого не сделала.

Да поможет мне Юль…

Помедлив, Юва сделала пару шагов и оказалась внутри, в клетке, вместе с ним. Его сердце в самом деле колотилось сильнее, чем сердце Ювы, или же она начала путать их? Она больше не могла с уверенностью сказать, где кончалось его сердце и начиналось её.

На деревянном полу Юва опустилась на колени и поползла в его сторону. У неё в голове не осталось ни одной мысли, всё, что оставалось в ней ясного, – это он. Сейчас оба они стали зверями. Волками в лесу. Она чуяла его запах. Жжёная кора и звериная шкура, как на охоте в Свартне.

Юва подползла к нему, села на колени у его босых ног и с удивлением заметила, что на пальцах ног у него нет когтей. Она что, думала, что есть? Она вытянула руку и коснулась его предплечья рядом с тем местом, где была рана. Она почувствовала, что он вздрогнул, но не шевельнулся. Его кожа оказалась прохладной, и больше всего на свете ей хотелось, чтобы она потеплела.

Уголки губ Грифа приподнялись в осторожной улыбке. Юва потрогала когти, твёрдые и холодные, как камни после отлива, который тысячу лет шлифовал их. Он распрямил пальцы, словно для того, чтобы ей было легче разглядывать когти – другого разрешения ей не требовалось. Она положила руку на его обнажённую грудь и наклонилась вперёд, коснувшись своим лбом его лба. Она ощущала его дыхание на своих губах. По её телу пронеслась волна дрожи, кровь между бёдрами бурлила и пульсировала. Она стучала, как третье сердце.

Юва прижала его голову к стене и распахнула губы, чтобы поцеловать Грифа. Он остановил её, положив руку ей на грудь. Она сглотнула и посмотрела в ночное небо в его глазах. Они дышали в такт.

– Почему? – сипло прошептал он. – Почему я должен отдать тебе и эту власть?

Юва откинулась назад и осталась сидеть перед ним на коленях. Её щёки горели.

Он захохотал.

– Ты держала в качестве пленника меня, а его в качестве самца? Это многое говорит о твоей… – он посмотрел вверх в поисках нужного слова, – способности судить здраво.

Он произнёс эти слова подчёркнуто чётко, как будто делал это впервые, а потом вновь посмотрел ей в глаза.

– Вы держали меня здесь больше лет, чем ты можешь представить, человек, и тебе всё мало? Ты приходишь ко мне так, будто мы равны, будто мы оба дикари, которые бегают по лесу. Оглядись!

От его прочувствованных слов Юва вздрогнула, но он в том же тоне продолжил:

– Ты допрашиваешь меня, тайно изучаешь меня, оцениваешь, как будто свобода – это такая вещь, которую я должен заслужить. Мне что, стать другим в надежде освободиться? Нет… В эти игры, Юва Саннсэйр, я не играю. Прибереги свою милость для мужчины, которому она понадобится.

Юва опустила глаза к полу: она не могла смотреть в лицо справедливому гневу.

– Посмотри на меня, – приказал он. – Посмотри на меня и скажи… Если бы ты была на моём месте, а я бы вошёл в железные двери, что бы ты сделала? Обняла меня? Открылась бы мне и раздвинула ноги в надежде освободиться? Или же ты отказалась бы отдаться чудовищу, которое держит тебя в плену?

– Это не одно и то же, – сказала она тихим от стыда голосом. – Ты только что швырнул взрослого мужчину через весь зал! У меня есть все основания вести себя осторожно, а ты знаешь, что у тебя нет причин бояться меня.

Он хохотнул.

– Значит, ты плохо знаешь сама себя, девочка.

Юва не поняла, что он имеет в виду, но его слова удивительным образом успокоили её. Окружавшая их тишина уплотнилась и пропустила сквозь себя шум моря. В глубокой нише в стене в неровном ритме капала вода. Почему он здесь сидит? Он мог бы стать свободным человеком после такого количества лет, что она даже представить себе не может, и всё же… Он не собирался заманивать её внутрь и только что доказал это. Он не дикий зверь.

Он боится!

Это осознание прояснило её мысли, и Юва поняла, какую ошибку совершила.

Юва встала.

– Все стремились заполучить дьявола, и вот я подумала, что нашла его. Волка из сказки. Источник долговечных, зверя в клетке. Не мужчину. Ты был таким настоящим и ненастоящим в одно и то же время, что я не смогла забыть мифы. Но теперь я вижу.

Он взглянул на неё.

– Не могу дождаться. Что же ты видишь, человек?

– Говоришь ты красиво, Гриф, но сейчас уже не я держу тебя здесь. Это ты не решаешься освободиться. Я прожила со страхом так долго, что способна разглядеть его в других, а ты… Ты боишься.

Юва знала, что гадает, но ещё она понимала: её предположение будет ему так ненавистно, что он уйдёт. Она повернулась к нему спиной и ушла, не закрыв за собой дверь.

Сердце кита

Юва тяжело опустилась на диван и отпила Гаульской водицы. Она оказалась такой же отвратительной, как ей помнилось, но ржаной водки в доме не осталось. Эту гадость готовили из тех же водорослей, маслом из которых поливали мёртвых, и, возможно, на вкус они были такие же.