Железный занавес. Подавление Восточной Европы (1944–1956)

Фактически автономия Nékosz была обречена с самого начала, поскольку ни один из колледжей этой системы не имел возможностей для самофинансирования. Все учебные здания — бывшие замки, казармы, виллы — были переданы им правительством, а их студенты жили на государственные стипендии[538]. Государственное влияние пришло вместе с государственными деньгами. Но цели коммунистического руководства заметно отличались от устремлений руководителей народных колледжей. На первых порах конфликт оставался неявным, а руководящие коммунисты публично поддерживали новую образовательную инициативу. И министр внутренних дел Ласло Райк, и министр культуры Реваи регулярно выступали в колледжах с лекциями, а Райк помог открыть в Будапеште колледж имени Петефи. Первое поколение студентов испытывало восторг от самого пребывания в народном колледже. Миклош Янчо, выпускник, позже ставший знаменитым кинорежиссером, отобразил энтузиазм и страстность того времени в фильме 1968 года «Светлые ветры»[539], название которого пришло из гимна Nékosz: «Пусть же на светлых ветрах заплещет наш стяг! „Слава, слава свободе!“ — он таким словами украшен. Дуйте же, светлые ветры, стремительней дуйте! Завтра придет, и тогда мы изменим весь мир!»

Через много лет на встрече со студентами университета Янчо спросили, почему в сценарии так много музыки, а в первой части фильма больше песен, чем диалогов. Он ответил, что это чистый реализм: «В то время, после войны, молодежь очень любила петь прямо на улицах». По словам другого бывшего выпускника народного колледжа, «мы, дети крестьян, пели целыми днями напролет»[540].

Этот подъем проистекал из ощущения новых возможностей, открывавшихся перед первыми студентами, которые впервые приобщались к образованию. Некоторые из них вообще стали первыми представителями своих семей, научившимися писать и читать. В марте 1948 года в ста пятидесяти восьми народных колледжах числились 8298 учащихся; 35–40 процентов из этого числа составляли дети крестьян, а 18–25 процентов были детьми рабочих. Преобладали мужчины, хотя и некоторые выпускницы позже добились больших высот — среди них, в частности, было несколько актрис. В учебных программах ощущался левый уклон, хотя откровенного марксизма было немного. В первый год работы колледж имени Дьёрфи предлагал семинары по европейским революциям 1848 года и истории музыки, уроки английского, французского, немецкого и русского языков, а также спецкурсы по «венгерскому реализму» и истории венгерской промышленности. Студентов обеспечивали бесплатными театральными билетами, поощряя посещение театров; им выдавался список книг, которые нужно было читать в свободное время[541]. Академия Васвари, тоже входившая в систему народных колледжей, поддерживала полугодичную стажировку своих студентов за границей[542].

Если бы они были предоставлены сами себе, то народные колледжи со временем смогли бы подготовить новое поколение прогрессивной интеллигенции. Но Венгерская коммунистическая партия ориентировалась на более узкие цели. Коммунисты полагали, что с помощью колледжей можно решить две неотложные проблемы: повысить популярность партии в сельской местности и приумножить численность ее членов среди крестьян. В феврале 1945 года Герё направил Ракоши записку, в которой указывал, что Венгрия ощущает «нехватку кадров, особенно руководящих кадров». Более того, в качестве серьезной проблемы отмечалось, что «многие руководящие работники имеют еврейское происхождение». Хотя, как уже говорилось, и Герё, и Ракоши сами были выходцами из еврейских семей, они опасались, что венгерские крестьяне не поддержат коммунистическую партию, если она будет «слишком еврейской». Народные колледжи, как им представлялось, предлагали оптимальное решение: они могли бы готовить из крестьян «народных» коммунистов («народное» здесь приравнивалось к «нееврейскому»), пополняя компартию венграми[543].