Железом и кровью

Также пришла достаточно точная информация по монголам. Численность их была весьма скромна, всего около трёх с половиной тысяч всадников, но большинство с хорошим снаряжением и достаточно дисциплинированны. Как это ни казалось, особенно сейчас, удивительным, однако лучников среди них было мало. На самом деле ядро монгольского войска составляли хорошо снаряжённые тяжёлые кавалеристы, которые атаковали порядки противника в сомкнутом строю. Что-то в духе европейских рыцарей, только не в пример организованней. Это ядро насчитывало около семисот человек. Тяжёлые кавалеристы были «упакованы» в прекрасные ламелярные доспехи и отменные шлемы. Из вооружения имелись крепкие копья, сабли и щиты. Конных лучников было не более пяти сотен. Как показал опыт поражения Георгия, эта группа использовалась для предварительного смешения порядков противника путём угрожающего маневрирования и беглого обстрела с малых дистанций. Снаряжение лучников состояло из шлема, стёганого доспеха и кольчуги, а вооружение – из клееного ретрофлексного лука и лёгкого копья. Остальные войска были представлены лёгкими кавалеристами, имевшими в снаряжении хороший плотный стёганый доспех и копьё, такое же, как и у лучников. Десятники у них имели простые железные шлемы, а сотники ещё и кольчуги с саблями. По меркам того времени – солидная армия. Осадных машин при них не было, зато имелся огромный обоз, который затруднял мобильность и снижал скорость перехода.

В начале марта пришли известия, что повернувшая от Кутаиси на север армия монголов вторглась в земли аланов. Для последних это было достаточно неожиданным, поэтому разрозненные попытки сопротивления не приносили ничего, кроме огромного количества жертв.

28 апреля доложили о разъездах кавалеристов в прямой видимости от крепостей Таманской оборонительной линии. Но всё обошлось, ввязываться в долгосрочные осадные мероприятия монголы явно не желали, тем более что крепостные сооружения не выглядели хлипкими, поэтому отвернули восточнее и двинулись в земли половцев.

10 июня 1223 года несколько южнее в далёком будущем выстроенного Волго-Донского канала произошла битва монголов с объединёнными силами половцев, которые были представлены четырьмя ордами: Предкавказской, Сальской, Шаруканидами и Бурчевичами. Всего получилось полторы тысячи дружинников в кольчугах и шлемах при луке и копье. Однако таранному удару тяжёлой кавалерии монголов половцы противостоять не смогли и были вынуждены отступить, понеся потери до шестисот человек и оставив обоз победителям.

Эрик загодя отправил письмо Владимиру Рюриковичу, дабы тот не дёргался и не лез в степь, а потому был уверен, что сил достаточно для разгрома монголов не соберётся. Да и прочим не постеснялся разослать письма с желанием оградить от авантюры. Но послушали не все. Князья Черниговский, Галицкий и Волынский решили выступить на помощь половцам, больше в пику просьбе Эрика, нежели по желанию их поддержки. Всего у них в общей дружине вышла тысяча двести кавалеристов в боспорских латных доспехах. Ополчения собирать не стали, ибо некогда и незачем. Пошли налегке, договорились из Черниговского княжества по Дону спускать продовольствие для дальнего кордона, а из Киева по Днепру – на первое время. В переходах же идти с двумя заводными конями. Получилось идти быстро.

На реке Северский Донец недалеко от южных пределов черниговских земель соединились с разбитыми силами половцев числом около девяти сотен. Далее двинулись на северо-восток по следу не спеша двигавшихся монголов. Утром 17 августа начали переправу через Дон и практически сразу встретились с разъездами монголов. Те не обладали пониманием о рыцарской чести и добродетели, а потому атаковали уже полчаса спустя. Тяжёлая кавалерия лобовым ударом сбросила в реку переправлявшихся союзников, а лучники стали вести обстрел плывущих на плотах. Много всадников на восточном берегу утонуло вместе с лошадьми. Мстислав Мстиславич, который остался единственным дееспособным князем в этом походе (Александр Всеволодович Галицкий был ранен стрелой в руку, а Мстислав Святославич Черниговский – двумя в ногу), принял решение отступать, так как воевать было больше некому – осталось меньше тысячи воинов, да и среди тех много раненых. Монголы же преследовать армию не стали и продолжили свой путь на северо-восток.