Жёлтая магнолия

-Кроме рук ещё нос, я видела его нос! Крючковатый слегка, но при этом большой. Загнутый вниз. С горбинкой такой, как клюв у птицы, - она попыталась показать это на пальцах. - И воротник поднят. Шляпа с прямыми полями... Обычная, как у рыбака… Ещё пуговица на рукаве… Костяная, квадратная, с четырьмя дырками, наполовину чёрная, а на манжете стежки… Нитки грубые, рыжие, стежки очень крупные, и пятна по краю ткани, как подпалины, будто обгорела ткань. А на запястье браслет, кожаный с серебром, плетёный... И спичка! – воскликнула она и открыла глаза, глядя на Райно так, будто нашла горшок золота. – Толстая, длинная спичка, как для розжига каминов! Я такие видела в доме у синьора Долматти! Это ведь дорогие спички? Да?  И откуда у человека в рыбацкой шляпе могут быть дорогие спички?!

Райно смотрел на неё и не мог понять - как ей это удаётся? Она говорила настолько искренне, что он едва не поверил.

-Вы говорите так, будто и в самом деле всё это видели! – ответил он, чувствуя глухое раздражение оттого, что ему так трудно оставаться беспристрастным, и никак не получается прекратить этот нелепый фарс.

-О, Святая Лючия! Да я и в самом деле это видела! Вы что же, решили, что я это на ходу придумала?! Делать мне больше нечего! – воскликнула гадалка возмущённо. – Ещё и в обморок упала, да?

-Шестьсот дукатов вполне достаточная причина для того, чтобы придумывать на ходу, - усмехнулся Райно. – И даже для того, чтобы упасть в обморок.

-Вы меня бесите, - она пожала плечами, как-то резко став спокойной и холодной, и протянула рисунок обратно, – можете не верить, дело ваше. Главное, платите. Хотя, если вам не нужны мои услуги, к чему всё это? Ванная? Платье? Обед?

Она смотрела на него внимательно, ожидая ответа.

- И как выглядел этот браслет? – спросил Райно, пропустив мимо ушей её вопросы, и снова взялся за карандаш. – И где были стежки? Покажите…

Он всё равно выведет её на чистую воду. Однажды она забудется, почувствует себя в безопасности… Все когда-нибудь ошибаются. Даже Вероника ошиблась, а уж она была актрисой высочайшего класса.

Райно заметил, как гадалка вдохнула поглубже, усмиряя гнев, а затем она наклонилась над столом и показала пальцем на рисунке:

-Здесь. И здесь. Манжет как будто слишком длинный был, потому и закрывал руку. Может, просто плащ с чужого плеча…

Она наклонилась слишком близко, и даже как-то откровенно.  Или ему так показалось?  Хотя всё равно так не пристало вести себя синьоре… Хотя она и не синьора... Но таких вольностей себе не позволяли даже служанки в богатых домах. Разве что куртизанки…

А куртизанок Райно не любил. Вообще не любил такую породу женщин, неглупых и даже совсем наоборот, которые мастерски используют свой ум, чтобы получать от мужчин деньги. Они красивы, умны, умеют вести интеллектуальные беседы и играть на инструментах. С ними можно обсудить новый налог на торговые суда и перспективы войны  за Арцианский пролив, цены на фарфор и строительство второго волнореза, но он-то понимает, что их заинтересованность, их комплименты и радость на лицах, их нежность и даже смех - всё это ненастоящее. Всё это - просто работа. Их работа – изображать любовь. Их любовь – это театр. И не более того.

Чем лучше они умеют играть, тем больше им платят.

Хотя многие из них и мечтали о том, чтобы стать настоящей синьорой делла Скала, но женщины, для которых любовь - это ложь, а ложь - это профессия, никогда не привлекали его внимания.

А эта сумела привлечь. И Райно не понимал, почему же он испытывает странную смесь раздражения и любопытства, когда дело касается этой монны Росси. Словно хочет поймать за хвост ускользающую птицу, хочет доказать, что она такая же, как и все они - лгунья. А птица всё никак не даёт себя поймать. И это злит и распаляет желание добиться своего.

Её пальцы коснулись бумаги, указывая, где располагались стежки, а где браслет, и Райно  внутренним взором художника отметил, что руки у гадалки красивые. И совсем не похожи на руки девиц её сословия, к примеру, торговок или прачек с моста Понте-дель-Кавалло, которые он любил рисовать в юности, когда учился у великого маэстро Луиджи.  У тех руки мясистые, красные от холодной воды, грубые. С толстыми пальцами и крепкими предплечьями. А у этой пальцы длинные и изящные, запястья тонкие, а светлая кожа на фоне серо-голубой ткани рукава кажется ещё светлее.

Необычные руки для цверры из гетто…

Необычные волосы…

Необычные привычки…

И говорит она, то как типичная гадалка из гетто, то почти как синьора…

Из аляповатого цверрского наряда она вышла словно бабочка из кокона, и когда появилась сегодня в гостиной, Райно едва узнал её в этом серо-голубом платье, что подобрала  монна Джованна. Без всей этой цверрской мишуры, бус и колец, она выглядела иначе, совсем как девушка из семьи патрициев. Очень привлекательная девушка…

Неожиданно привлекательная…

И он даже разозлился на себя за то, что нашёл её привлекательность… настолько привлекательной.

Он не должен засматриваться на каких-то вульгарных девиц!