Жёлтая магнолия

-Странно, что вы именуете себя цверрой, - произнёс маэстро, глядя на Дамиану поверх хрустального бокала, - по вашей внешности этого не скажешь. Если вы, конечно, не солгали мне про цвет волос.

-Вам так хочется поймать меня на лжи? Даже не думайте, что сможете меня поймать! – она тоже посмотрела на него поверх бокала.

-Попробуйте суп, монна Росси. И не сомневайтесь - конечно же, я вас поймаю.

Слуга незаметным движением убрал тарелку-блин и вернул тарелку-шляпу, в которую другой слуга осторожно налил суп из большой фарфоровой супницы. Нечто белое, похожее на жидкое пюре, украшенное веточкой розмарина и благоухающее мускатным орехом. Аромат специй Миа уловила сразу, а вот подобного блюда ей даже видеть не приходилось, не то чтобы есть.

В гетто готовят всего-то три блюда в разных вариациях из всей добытой за день снеди. Буйабесс – рыбный суп из того, что мальчишки стащили на рыбном рынке или удалось выловить в лагуне. Кассуле – фасолевая похлёбка, которую едят едва ли не каждый день, потому что фасоль сытная, да и стоит дёшево. И потофе – это если получилось разжиться мясом.  На все случаи жизни  один большой котелок над костром, куда идёт весь дневной улов вместе с овощами, нарезанными крупно: морковь, капуста, лук…

В пансионе кормили и вовсе скромно, герцогиня Ногарола не была щедра, да и чревоугодие считала одним из главных грехов. И только когда  дела в её лавке пошли на лад, Миа смогла позволить себе некоторое разнообразие в еде. Но чтобы готовить такой суп, нужно что-то большее, чем фасоль и латук, а ещё повар и куча свободного времени!

-Не смотрите так, монна Росси, это не смертный грех, а всего лишь гинестрата - яичный суп. Его готовят в материковой Альбиции, - произнёс маэстро как будто невзначай. – Этот рецепт я привёз с собой, когда вернулся сюда. Уверен, вам понравится.

-Этот суп тоже должен что-нибудь «усилить и разбудить» или его можно съесть просто так, не расшаркиваясь? – усмехнулась Миа, взяла ложку и отвесила тарелке ещё один поклон. - Синьор суп, вы позволите?

Маэстро некоторое время смотрел на Дамиану, и выражение его лица она понять не смогла: то ли он пытался усмехнуться, то ли наоборот подавить усмешку, но хорошо хоть просто промолчал на этот раз. А Дамиана успела заметить, как именно он держит ложку, и скопировала в точности его движение. Пусть не думает себе, что она видит впервые какой-то там вельможный суп!

На смену супу появились запечённые баклажаны, мидии в белом вине с укропом и лобстер, которого полагалось есть не как в гетто - разламывая руками или дробя панцирь камнем прямо о набережную канала, а щипцами и специальными вилками, похожими на крючки. От щипцов и вилок толку было мало - что там выковыряешь с их помощью?! В гетто, если вдруг удавалось добыть лобстера, с ним не церемонились - ели руками, тщательно обсасывая каждый кусочек, но за столом Скалигеров такое вряд ли можно было себе позволить.

И Миа сначала по привычке схватилась руками за панцирь, но поймав снисходительный взгляд одного из слуг, решила, что обойдется, пожалуй, и без лобстера. Всё равно есть его так, как едят патриции - отправляя в корзину самое вкусное, всё равно, что выкинуть. И можно сказать, что этот лобстер умер почём зря.

Апофеозом обеда стало каре ягненка с розмарином и тимьяном, и снова соусы, и приправы, и мудрёные слова пополам с наставлениями маэстро. И глядя на тарелку, на которой тонкие рёбрышки ягнёнка были выложены безупречным веером, словно произведение искусства, Миа подумала, что, кажется, этот обед она не переживёт, потому что тут снова понадобился особенный нож и особенная вилка. И появились новые правила по поводу того, как что резать, какой толщины и в какой последовательности макать в соусы.

Каждое блюдо маэстро сопровождал замечаниями о том, что Миа ест его неправильно, берёт неправильный прибор, не то вино, не ту салфетку и вообще, кажется, даже  смотрит на него не так. И каждое блюдо назло маэстро Миа приветствовала шутовским поклоном и краткой приветственной речью, и под конец обеда стала специально брать не те вилки и ножи, чтобы досадить хозяину дома. Вино придало ей уверенности, но маэстро, конечно же, сделал замечание, что вино следует пить небольшими глотками, а не напиваться, как животное, потому что опьянеть за обедом в приличном доме считается жутко неприличным.

Когда подали десерт: сыр и парфе, Дамиана решила, что на этом следует остановиться. Иначе ей станет плохо прямо за столом. Не хватало, чтобы маэстро насмехался ещё и над её обжорством.

-О, Святая Лючия, - пробормотала Миа, отодвигая от себя десерт, -  теперь я понимаю, чем всё время заняты патриции и зачем вам надо усиливать голод!  На такую перемену блюд весь день и уйдёт!