Желтые розы для актрисы

– Очень приятно, а я – Изабелла Дмитриевна. Рада, что вы пришли, а то наша Саша живет как монашка… – Увидела, что девушка недовольно скривилась, поспешила ретироваться и сделала это с удовольствием: – Не буду вам мешать…

Неловкую паузу Алексей заполнил осмотром комнаты, не поражавшей воображения, разве что до боли знакомой каждому старомодностью в интерьере бабушек. Старые, давно немодные занавески, но поражающие белизной, шторы, подхваченные лентами с боков, полочки по стенам с симпатичными сувенирами, книгами и прочими мелочами, необходимыми девушкам, то есть Саше, громоздкий стол с выдвижными ящиками, за которым, наверное, легко пишутся диссертации… Серьезно, данный стиль умиляет каким-то доисторическим уютом, который хранит наша генетическая память.

– Почему лежишь? – наконец поинтересовался Алексей.

– Сотрясение, – ответила Саша, пожав плечами, словно дело-то житейское – получить по лицу с последствиями. – Должна сказать, у вашего Роберта рука тяжелая, чуть без мозгов не осталась.

– Вижу, вижу… – подался к ней Алексей. – Ничего себе! Как наждачной бумагой провели.

Он взял Сашу за подбородок и, осторожно повернув ее голову, рассматривал левую сторону лица с ярко выраженными кровоподтеками и ссадинами. Она вдруг, тихо рыкнув на манер собаки, клацнула зубами, будто хотела укусить, инстинктивно Алексей отдернул руку, а Саша усмехнулась:

– Думаешь, приятно, когда тебя рассматривают, как лошадь на базаре? Между прочим, завтра у меня пробы… не состоятся. А роль классная.

– Хочешь, поеду и договорюсь, чтобы отложили пробы на неделю?

– Пф! – презрительно фыркнула она. – Не стоит и пытаться, не получится. Когда запускается проект, у него есть сроки, обычно сжатые. И потом, пробы – не съемки, болезни претендентов там не учитываются.

– Извини, что так получилось… Да, кстати! – Он полез во внутренний карман пиджака и вынул конверт. – Держи, вот твои деньги.

– Правда? – оживилась она, забрала конверт и заглянула в него. – Я уже не рассчитывала на… Но здесь гораздо больше!

– Это компенсация за порванное платье и причиненный ущерб.

Саша отсчитала свой гонорар и протянула остаток:

– Забери, лишнего мне не надо.

– Ты не права, – сказал он, не взяв деньги. – Ты выпала из рабочего графика, деньги тебе не будут лишними.

И тут якобы случайно вошла Изабеллушка с подносом, на котором стояли чашки и ваза с конфетами.

– Чай, чай, чай! О, что это?.. – указала подбородком на деньги, ставя поднос на прикроватную тумбочку.

– Компенсация за ущерб здоровью, – пояснил Алексей. – Глава нашей фирмы передает эту сумму вместе с извинениями, но Саша отказывается взять.

Старушка неловко рассмеялась, разведя руками, мол, вот такая у нас Саша – бессребреница. Изящным жестом, точнее, мимолетным, как у фокусника, она выхватила купюры из рук девушки, таким же образом и конверт очутился у нее, а уши молодых людей забивала чириканьем:

– Конечно, отказывается! У вас, молодых людей, гордыня выше вас ростом, вы не умеете ценить благодушие… Простите, Алексей, я не о вас говорю, нет-нет, вы как раз проявляете великодушие и понимание… Спасибо, вам, дорогой! Нам очень нужны деньги, особенно сейчас, когда Саша… – Но, взглянув на девушку, хмурившую брови и поджавшую губы, вспомнила: – Ой, чай! Он уже заварился. Разбирайте чашки, я скоро, буквально через минуту буду поить вас чаем.

Деньги, разумеется, унесла. Алексей посмеивался, потирая подбородок и подмигнув Саше, дескать, все в порядке, не злись. Потом втроем пили чай тут же, разговаривали. А когда он ушел, записав номер телефона Александры на этот раз, старушка рассуждала, глядя в окно:

– Очень симпатичный молодой человек, очень! Прекрасно воспитан, нынче такие нечасто встречаются, особенно среди обеспеченных людей. А он хорошо одет, дорого. И машина у него просто мечта! Все, уехал… По всей вероятности, он много зарабатывает. Тебе повезло, девочка, ты ему понравилась, я это видела своими глазами, иначе он не приехал бы.

– Изабелла Дмитриевна, – закатила глаза к потолку Саша, – с его стороны это элементарная вежливость и, если хотите, обязанность, как-никак его фирма не расплатилась со мной. Ничего личного.

– Хм! Если будешь смотреть на мужчин под таким глупым углом, останешься со своей красотой старой девой. Двадцать четыре года – и не бегать на свидания! Это нонсенс. И что за выдумки – отказываться от денег, когда тебе их предлагают? Люди из горла кусок выдирают, судятся из-за перин, которые никому не нужны, а ты позволяешь себе отказаться, когда тебе столько нужно! Вон сапоги старые. И шубку пора купить, ты же актриса, обязана выглядеть роскошно.

В сущности, сердитые слова озабоченной старушки были лишними, да и пролетали мимо ушей. Саше нравился Алексей, но о своих симпатиях рассказывать она не привыкла даже таким замечательным людям, как Изабеллушка. И потом: а если это был его первый и последний визит? Если он больше даже не позвонит, ей зря надеяться, а потом разочаровываться?