Желтый бес (СИ)

  На следующее утро проход рабочие расширили проход настолько, что удалось провести погрузчик. Странный камень осторожно сняли с постамента, погрузили на колёсную платформу и подняли на поверхность. Грузовой вертолёт проглатывает изваяние, двигатели ревут, над лагерем проносится небольшой ураган, вызванный бешено вращающимся несущим винтом. Пузатая машина неторопливо поднимается в воздух, тяжело переваливает бархан и карабкается к горной гряде. Люди на земле провожают взглядами вертолёт, невольно завидуя в душе тем, кто управляет таким исполином. Механическое чудовище ползёт по воздушной дороге ввысь, следом бежит по земле вытянутая в эллипс серая тень. По мере приближения вершины гряды тёмное пятно увеличивается, словно стремится соединиться с тем, что её породило. Тень мчится по земле, вот-вот коснётся серого брюха и спрячется в железных внутренностях машины … Ярко-голубое небо прочерчивает белая нить инверсной струи, маленькая чёрточка неуловимо быстро проносится над землёй, резко взмывает вверх и ударяется прямо в навесной топливный бак. Огненно-рыжий бутон взрыва расцветает в боку вертолёта, наполовину закрывая его от взоров потрясённых людей. Ослепительно сверкает разбитое вдребезги стекло пилотской кабины, могучий рёв двигателя переходит в надсадный кашель, машина заваливается на бок. Видно, как из огромной дыры вываливаются горящие комочки – люди из команды сопровождения. Пылающие точки несутся к земле, а за ними, словно огненная скала, падает вертолёт. Из пролома в борту высовывается кусок чего-то непонятного, искристо-белого, словно сахарная голова. Это треугольное изваяние сорвалось с креплений и, со скрежетом проламывая перегородки в грузовом отсеке, валится в дыру. Каменные грани с душераздирающим скрипом рвут алюминий обшивки, шпангоуты лопаются, будто перетянутые струны. Несколько человек попало под каменные жернова. Беззащитные тела давит страшная тяжесть, лопаются грудные клетки, головы расплющивает в кровавые блины. Толстые струи темно-красной крови заливают немигающие глаза, серые комки мозгового вещества ползут по узким щелям вертикальных зрачков, словно мутные слезы. Выражение каменных глаз неуловимо меняется, страшно и мерзко, будто змей сладострастно улыбнулся.

  Полусожженные, но ещё живые люди падают на раскалённые солнцем камни, останки катятся вниз, застревают в трещинах, клочья мяса остаются на острых гранях и кровь вскипает, едва только касается нагретой поверхности камней. Падает чёрная тень и огромная масса вертолёта рушится сверху, сминая и стирая в порошок все – камни, останки людей, чахлые пучки здешней растительности и жилистую пустынную траву. Изуродованный корпус машины покрывается черной паутиной трещин, раздирающий скрежет на мгновение заглушает звук падения, огромный вертолёт с грохотом разваливается на куски. Почти тотчас вспухает огненно-чёрный пузырь и гром взрыва сотрясает землю и горы. С ближайших скал срываются громадные валуны, с нарастающим гулом несутся вниз. Поток больших и маленьких камней устремляется к останкам вертолёта, место катастрофы скрывает облако густой пыли. Будто раскаты грома несколько минут сотрясают землю, черно-серый язык пыли поднимается вертикально к небу, горная гряда отзывается мрачным гулом, словно великанский камертон, эхо уносится вдаль и возвращается странным тянущимся звуком, будто неподалёку лопнула басовая струна. Потрясённые неожиданной катастрофой люди стоят молча, боясь сказать хоть одно слово. Когда стихает грохот и перестала дрожать земля, раздались первые крики, в лагере возникла суета. В панике заметались фигурки людей, наёмные марроканские работяги без звука бросаются наутёк. Охрана и личные бодигарды сгрудились вокруг шефа. Тагиров стоит прямо, словно суслик на страже сусляьего городка, раскосые азиатские глаза превратились щёлочки, в углу рта безмятежно дымит сигара с золотым ободком. Пробковый шлем сполз на затылок, гладкий лоб на глазах покрывается круглыми шишечками пота. Антон стоит неподалёку, рядом конвоир. Нагретый солнцем ствол поминутно тычется в бок. Автомат заметно дрожит.

  - Говоришь, тебе все известно в радиусе полутысячи километров? – с ухмылкой спрашивает Антон.