Желтый дьявол. Том 3

— Я забежал в один двор; думал — проходной, а оказался закрытым. Совершенно пустой. Ничего кроме большой бочки в углу двора под водосточной трубой. А шпики уже у ворот. Обратно дать маху — значит прямо столкнуться с ними, наверняка бы задержали.

— И ты в бочку, — смеется Кушков.

— А куда же? Пришлось посидеть, пока ушли.

— И тебя прямо из трубы полили. Ха-ха-ха-ха! — хохочут все.

— Да-с, холодная баня, — качает головой мать Огарческая, ставя на стол самовар. — На, выпей горяченького, — отойдет.

— Где-то Палкин застрял. Не видел ли кто? — спрашивает Ветров.

— Я его послал в Никольск, — отвечает Кушков.

— А чего там?

— Мне сообщили кое-что насчет Штерна.

— О Штерне? говори, говори! — Все, крайне заинтересованные, поворачиваются к Кушкову. — Где он?

— Так я и знаю! Это только слухи. Может-быть Палкин что-нибудь узнает.

Все умолкают. Лица делаются серьезными, в глазах какая-то грусть.

— Надо все-таки в конце концов разыскать его, — медленно говорит Курков. — Может-быть, он сидит где-нибудь у японцев…

— Все может быть, — качает головой Кушков. — Но что мы можем сделать? Кто знает, что будет завтра: здесь такая запутанная и сложная обстановка.

— Это верно, — соглашается Ветров. — Ничего нельзя предвидеть. Верно только одно, что пока у нас здесь японцы…

Маленькая Ольга, все время дежурившая у окна, вдруг отскакивает.

— Кто-то перешел с той стороны панели сюда, — сообщает она шепотом.

Все сразу замолкают.

— Тише! — произносит Кушков и сам приближается к окну, завешенному кружевной занавеской.

— Да, кто-то стоит. В пальто с поднятым воротником. Пусть кто-нибудь из женщин выйдет, спросит, что ему надо.

— Я пойду, — вызывается маленькая Ольга.

— Ладно, иди. А мы за тобой дверь на всякий случай запрем и будем следить через окно.

Все смотрят через занавеску, как Ольга выходит, как человек в пальто что-то ей говорит и как она вдруг бросается к нему…

— Что такое? — Все с напряжением подаются к занавеске. Да ведь это Адольф! И как они его не узнали?

Открывают дверь и впускают хохочущую Ольгу и Адольфа.

— Вот так напугал, чорт. Ты что ж не шел прямо к дверям?

— А семафор-то где? Рубашка?

— На веревке! Где ж ей быть, — отвечает Ольга.

— На-ка, выкуси. Иди, погляди.

Ольга выбегает во дворик. Действительно, рубашка сорвана ветром и прилипла к заборчику. С улицы и не видно.

— Есть какие-либо новости? — спрашивает Кушков.

— Да, есть, — отвечает Адольф. — Как вы думаете, пара-другая сотен тысяч винтовочек нам бы не помешала?

— Ты без вопросов рассказывай, короче. — Сразу все крайне заинтересованы. — Какие винтовки?

— Какие? Русские! Трехлинейные, настоящей американской работы. Это — которые по заказу Керенского.

— Ага, — соображает Кушков: — а ты что имеешь в виду?

— Вот что, — с расстановкой отвечает Адольф, сознавая всю важность своего сообщения. — Винтовочки эти находятся на американских складах, но мы их получим по ордеру и формально, все как следует.

— Здорово! — восклицает Кушков. — Что ж, действуй. Кого надо из ребят, бери. Только смотри, держи ухо востро. У нас теперь каждый человек на счету.

— Будьте покойны, — отвечает Адольф: — я уж это дело сварганю. И на этой же неделе…

3. Для дедукции нет ничего невозможного

Сандорский вновь в плену у Клоделя. Левая рука у него перевязана, но чувствует он себя бодро.

Сандорский шагает из угла в угол маленькой комнаты, в которой он заперт, и думает, думает. Детективы всегда, когда попадают в затруднительное положение, усиленно думают.

Что ему еще остается делать? Комната исследована наиподробнейшим образом, и ничто находящееся в ней не может способствовать бегству. Но Сандорский не теряет надежды.

— Для дедукции нет ничего невозможного, — вспоминает он любимое изречение своего учителя. — Есть, — восклицает Сандорский и схватывает валяющийся в углу комнаты желтый обломок серы.

— Я спасен!

Он совершенно спокойно садится и с любовью поглядывает на стоящий на столике маленький медный чайник, в котором ему приносят воду.

Сандорский ждет прихода своего тюремщика — хитрого Миши Буравчика, прозванного Печной Трубой.

— Ну, как мы живем? — говорит Буравчик, отпирая дверь комнаты. Потом с насмешливой вежливостью: — Может-быть, что-нибудь нужно?

— Благодарю вас! Я чувствую себя прекрасно. Вот возьмите, вы забыли отобрать у меня это кольцо. Я его случайно нашел в кармане. Может-быть, вы мне сделаете за это маленькое одолжение.

Буравчик жадно схватывает кольцо.

— Хе-хе, говорите, говорите. Не хотите ли вы меня подкупить этим дрянным кольцом?

— Кольцо с настоящим бриллиантом, но подкупить я вас не собираюсь. Я вам дал его вместо денег и прошу принести мне…

— Ну, что?

— Я, видите ли, простудился во время падения в воду. Слышите, голос охрип — болит горло. Купите для меня в аптеке что-нибудь для полоскания горла. Какой-нибудь соли.

— Только-то! Это можно.

Через 10 минут Буравчик в аптеке.

— Какой-нибудь соли для полоскания горла.

— Соли? — спрашивает аптекарь. — Может-быть, бертолетовую?

— Сказали, все-равно.

Аптекарь заворачивает небольшой пакетик.