Желтый дом. Том 2

Потом он опять пил. И опять спал. И привиделся ему прекрасный праздничный сон. Вдруг все осветилось голубым и розовым светом. Его втолкнули в бесконечный огромный зал. Он сразу узнал, что это — актовый зал института. Но почему он стал таким большим и прекрасным? Взглянув в сторону стола президиума, он понял, в чем дело. На месте гипсового бюста Ленина высилась гигантская бронзовая статуя Брежнева с высоко поднятыми бровями. Справа от нее стоял старый бюст Ленина, а слева — такой же бюст Сталина. Во всю стену — лозунг «Помни, мерзавец, что ты находишься не где-нибудь, а в полном коммунизме!». Чуть пониже — выдержки из Морального Кодекса Коммунизма: «За всякое недовольство — смертная казнь», «За появление потребностей сверх положенных — смертная казнь», «За... — смертная казнь»... За столом президиума заседает Аттестационная Комиссия во главе с Тваржинской. С одной стороны от нее — кретин в третьем поколении Барабанов, с другой — параноик в третьем поколении Смирнящев. По бокам стола и во втором ряду — члены комиссии: Субботич, Тормошилкина, Сазонов, Учитель, Татьяна, Старик, Сикушка, Гуру и все остальные. Ожидают прибытия представителей летающих тарелок — тарелян. Тареляне возникают из ничего точно в срок на специально предназначенном для них месте. Впереди — три маленьких зеленых карлика гнусного вида, за ними — три атлетически сложенных и прекрасных гиганта. Это наши слуги, биороботы, сказал главный зеленый карлик, указывая на гигантов. Мы их вывели на одной из подопытных планет в результате долгой эволюции. Погибло миллиард миллиардов гуманоидов такого рода, прежде чем получились эти экземпляры. Как видите, недурно получилось. Можно, пожалуй, начинать.

Тваржинская открыла заседание Чрезвычайной Аттестационной Комиссии. На повестке дня, объявила она, один вопрос: переаттестация МНС на новый срок на ту же должность. Ввести переаттестовываемого! Переодетые агенты заломили МНС руки за спину и подтолкнули к столу президиума в специально предназначенное для этой цели углубление. Немигающими пустыми глазами Тваржинская прицелилась в лоб МНС, и он стал уменьшаться и глубже опускаться в пол, до тех пор, пока от него на поверхности не осталась одна голова. Кретин Барабанов зачитал анкетные данные МНС, параноик Смирнящев охарактеризовал его научную деятельность, делая при этом упор на свой личный вклад в мировую науку. Затем выступали члены комиссии. Добронравов сказал, что МНС собирается взорвать Кремлевский Дворец съездов. Учитель сказал, что МНС готовит покушение на Председателя КГБ. Сикушка сказала, что МНС хотел ее совратить и обзывал Тваржинскую сукой. Татьяна сказала, что МНС создал антисоветскую организацию, что он пьяница и бабник. Приняв позу толстой голой бабы с картины Рубенса и адресуясь больше к тарелянам, чем к комиссии, доктор Субботич спросил, имеет ли МНС разрешение от КГБ на ношение бороды. МНС пролепетал, что он собирается подать соответствующее прошение, но столкнулся с некоторыми трудностями. Во-первых, без разрешения КГБ он не имеет права носить бороду, но чтобы подать прошение о бороде, он должен явиться с бородой. Во-вторых, чтобы в КГБ смогли сделать вывод о целесообразности или нецелесообразности бороды, проситель согласно одному пункту инструкции должен явиться с бородой, а согласно другому — без бороды. В-третьих, согласно постановлению ЦК о бородоношении все граждане обязаны оставаться в том виде, в каком их застало постановление. И он, МНС, теперь не имеет права сбрить бороду для того, чтобы прийти в КГБ без бороды для подачи заявления о бороде. Наконец, с наступлением коммунизма государство вместе с КГБ отмерло, так что он, МНС, не знает, к кому обращаться с просьбой о бороде. Тваржин-ская сказала, что КГБ — не государство, а самодеятельность населения. Присутствующие зааплодировали. Переодетые агенты наступили МНС на голову и вдавили его в пол. Тареляне сказали, что одобряют решение комиссии, что они давно наблюдают за МНС и считают его не отвечающим их замыслам. Я тебе покажу, мерзавец, какая я «сука», прошипела Тваржинская.

Сон второго мая