Желтый вождь. Одинокое ранчо

Часы проходят, а сигнала все нет, и улан начинает нервничать – время, когда вождь тенавов должен был объявиться в долине, давно прошло. Не находя себе места, Урага выходит из палатки и направляется к месту, где выставлен дозорный. Оттуда он оглядывает всю долину при помощи подзорной трубы. Припав к окуляру, полковник поначалу не замечает ничего. На лугах, перерезанных тут и там рощицами, пасутся олени, вот медведь-гризли пересекает ущелье между утесами, но не видно ничего, хотя бы отдаленно напоминающего человеческое существо.

Офицер собирается уже опустить трубу, как вдруг в объектив попадает новая фигура. Это всадник, едущий по берегу реки. Животное под ним – мул, но главное, что верхом на нем сидит мужчина. Внимательно приглядевшись, Урага узнает в нем индейца, хотя и не из диких. Одежда говорит о принадлежности гостя к укрощенным.

Еще один взгляд в подзорную трубу, и полковник устанавливает личность наездника. Это один из связных, посланных им в селение тенавов. Не главный, Педрильо, но его помощник Хосе.

– Он возвращается один, – бормочет мексиканец. – Что бы это значило? Где Педрильо? Что могло задержать его?

Он продолжает строить догадки и предположения, тем временем Хосе подъезжает ближе и, заметив хозяина, спешивается. На лице посланца читается досада, и даже более того. Оно повествует о горе, которое невозможно скрыть.

– Где Педрильо? – следует первый вопрос, заданный в тревожном нетерпении.

– Ах, сеньор коронель! – восклицает Хосе, сжимая в руке шляпу и трепеща с ног до головы. – Педрильо! Pobre Pedrillito![95]

– Ну! Бедный Педрильито – где он? С ним что-то стряслось?

– Да, ваше превосходительство! Ужасное несчастье. Я боюсь вам говорить!

– Рассказывай, малый, да поживее! Выкладывай все как есть!

– Увы, Педрильо уплыл!

– Уплыл? Куда?

– Вниз по реке.

– Какой реке?

– Пекос.

– Уплыл вниз по Пекосу? По какому такому делу? – спрашивает полковник в замешательстве.

– Ни по какому, ваше превосходительство.

– Тогда зачем вздумалось ему плыть по Пекосу? С какой стати?

– Сеньор коронель, он не по собственной воле поплыл. Уплыло только его мертвое тело – Педрильо унесло разливом.

– Он утонул? Педрильо утонул?

– Ay de mi! Все так, как я сказал. Все правда, вот бедняга!

– Как это случилось, Хосе?

– Мы пересекали брод, сеньор. Вода поднялась от «норте», который только что пронесся над равниной. Река была глубокая и бежала быстро, как стремнина. Мул Педрильо споткнулся и его понесло. Мой тоже едва устоял. Мне думается, нога у Педрильо застряла в стремени, потому как я видел как он барахтался рядом с мулом, пока их не затянуло под воду. Когда они всплыли, то оба были уже мертвые, захлебнулись. И тот и другой не шевелились, только покачивались на течении. Поскольку я ничего поделать не мог, то поспешил сюда, чтобы доложить вам. Бедный Педрильито!

По мере этого рассказа туча, набежавшая на лоб Ураги, становится мрачнее. Она не имеет никакого отношения к смерти Педрильо и к сожалению о верном слуге – полковник об этом даже не задумывается. Его беспокоит только факт, было ли доставлено сообщение, которое должен был передать утонувший посланец. Он торопливо задает вопрос, призванный прояснить ситуацию в этой части.

– Добрались вы до селения тенавов?

– Да, сеньор коронель.

– Педрильо нес сообщение для Рогатой Ящерицы, в письме к Барбато. Тебе об этом известно, как полагаю?

– Он мне сказал.

– Ну, ты видел, как Педрильо отдал то письмо Барбато?

– Он не отдал его Барбато.

– Тогда вождю?

– И не ему, ваше превосходительство. Он не мог.

– Не мог? Почему?

– Так некому было передавать. Их нет больше в нашем мире: ни Рогатой Ящерицы, ни Барбато. Сеньор коронель, тенавов постигло огромное несчастье. У них произошел бой с отрядом теханос. Вождя убили, Барбато убили, и половину воинов. Когда Педрильо и я приехали в их селение, то застали племя в трауре: женщины раскрасили лица черным и обрезали волосы, а уцелевшие в битве воины стыдятся и не выходят из своих вигвамов.

При этой печальной повести с губ Ураги срывается грязное словцо, а чело хмурится сильнее прежнего.

– Но что сказал индейцам Педрильо, – спрашивает полковник после паузы. – Тебе ведь известно, каким важным было сообщение. Переговорил он с оставшимися в живых?

– Да, ваше превосходительство. Прочитать письмо они не могли, но Педрильо передал на словах его содержание. Им нужно прийти сюда, сказал он. Но они отказались. Тенавы сказали, что скорбят о смерти вождя и ослаблены полученным ударом. И боятся, что теханос нападут на их город, поэтому как раз готовились откочевать, когда приехали мы с Педрильо. Бедный Педрильито!

Урага уже не слушает причитаний посланца. Не думает и об утонувшем Педрильо. У него в мыслях уже новый план. Убийство чужими руками не состоится. Но не все еще потеряно. В намерении посоветоваться с адъютантом насчет дальнейших действий полковник поспешно возвращается в лагерь, ныряет в палатку и уединяется там со своим лейтенантом.

Глава 72. Пародия на военный трибунал