Желтый вождь. Одинокое ранчо

– И как же нам лучше поступить?

– Лучше тут не будет, боюсь. Не вижу другого шанса, кроме как драться до конца. Сдаваться на милость не поможет – милости в них ни на грош.

– Как думаете, что собираются они делать дальше?

– Это трудно еще пока сказать. Чой-то они затевают – какой-то подлый инджинский трюк. Насколько вижу, вон тот большой вождь с красным крестом на ребрах, это тот, кого они зовут Рогатая Ящерица. А ежели это он и есть, так то самый хитрый гад на всем ка-антиненте. От такого любой пак-кости ждать можно. Порция, которую мы выписали этим скунсам, остановит их на время, только ненадолго, как смыслю. Пры-ыклятье! Мы уже пятерых из наших потеряли. Плохо дело, и скорей всего, всем нам придется в ящик сыграть.

– Не считаете, что стоит напасть на них и попробовать прорваться? Останемся здесь, нас возьмут измором. Воды у нас в фургонах столько, что и одному человеку не хватит напиться.

– Это я все знаю, думал уже. Только не забывайте про наших лошадок. Всего две остались живы – ваша да моя. Остальных или подстрелили или угнали. Посему, только у двоих из нас есть шанс выбраться, да и то шаткий.

– Вы правы, Уолт, тут я не подумал. Людей я не брошу, даже ради спасения собственной жизни. Никогда!

– Никто из тех, кто вас знает, Фрэнк Хэмерсли, иного и не скажет.

– Ребята! – восклицает кентуккиец голосом, слышном во всем коррале. – Не стоит говорить, что мы попали в переделку, и весьма скверную. Другого выхода нет, кроме как драться. И если нам суждено умереть, умрем вместе.

В ответ слышатся восемь голосов с разных сторон, потому как путники расположились по кругу укрытия, наблюдая за перемещениями неприятеля. Крики говорят о том, что трусов здесь нет. Пусть и простые погонщики, но воистину отважные парни, по большей части уроженцы Кентукки и Теннесси.

– В любом случае, – продолжает владелец каравана, – нам надо продержаться до ночи. В темноте у нас появится шанс проскользнуть сквозь них.

Едва последние слова успели сорваться с уст молодого прерийного торговца, как раздается восклицание, сведшее их эффект к нулю. Принадлежит оно Уолту Уайлдеру, служащему при караване проводником.

– Черта с два! – заявляет техасец. – Ни намека на шанс. Не дадут они нам продержаться до ночи. Я знаю, что Рогатая Ящерица затевает какую-то подлость.

– Какую? – послышалось несколько голосов.

– Гляньте-ка на ту шайку вон там. Не догадываетесь, что у них на уме, Фрэнк Хэмерсли?

– Нет. Вижу только луки у них в руках.

– И стрелы тоже. А не заметили, что острия у них обернуты чем-то? Вроде как тряпицей? Вот-вот, тряпицы и есть, пропитанные порохом. Инджины поджечь фургоны затеяли, Бог свидетель!

Глава 7. Огненные гонцы

Погонщики, занимающие каждый отведенный ему пост, хотя и так находятся в крайней опасности, улавливают в словах Уайлдера новую причину для тревоги. До этого мига в них теплилась хоть какая-то надежда. Под прикрытием фургонов можно было выдерживать осаду, пока есть патроны. А прежде чем они иссякнут, существовал шанс, пусть и трудновообразимый, что обстоятельства переменятся в пользу осажденных. То была всего лишь зацепка, основанная на не подвергнутых еще беспристрастной оценке возможностях, последняя отчаянная схватка перед тем, как надежда уступит место окончательному и осязаемому отчаянию. Обращение Хэмерсли на мгновение подбодрило бойцов, потому как поджог индейцами фургонов не приходил в голову никому. Подобного на их памяти не случалось, да к тому же представлялось едва ли осуществимым с такой дистанции.

Но оглянувшись вокруг и подметив полотняные тенты и легкие доски фургонов, сухие от долгого пребывания под палящим солнцем прерий, тюки с воспламеняемым товаром – шерстяными одеялами, хлопковыми и шелковыми тканями, предназначенными для складов в Чиуауа, кое-кто из защитников торопливо покидает свое место и озабочивается сооружением предохранительной баррикады. Учитывая все это, а также предпринятые индейцами приготовления, не удивительно, что при крике Уолта Уайлдера: «Они собираются поджечь фургоны!» – американцы падают духом.

Пугающее заявление не дополняется советом. Даже проводник, всю свою жизнь проведший в прериях, не берется сказать, как поступать в такой непредвиденной ситуации. Воды в фургонах нет, по крайней мере, в количестве, необходимом для тушения пожара, если таковая угроза возникнет. А судя по жестикуляции нападающих, торговцы делают вывод, что дождь из огненных стрел не заставит себя долго ждать. Никто из них не обладает знанием, способным отвратить нависающую опасность. Даже если бы им ни разу не пришлось ступить ногой в прерии, достаточно было бы изученных в школе историй и легенд, чтобы все стало ясно. Все читали или слышали о стрелах с обернутым вокруг острия горючим материалом, способным сыпать искрами или ярко гореть.