Жемчуг королевской судьбы. Кубок скифской царицы

Если ты нашел это письмо, то знай: ты на верном пути, я оставляю его для тебя. В доме ты найдешь дневник моей матери, Агафьи Матвеевой. Прочти его очень внимательно. Все, что там написано, правда, я знаю это наверняка. Знаю я и то, где теперь хранится кубок царицы Артаксии. Мне не довелось воспользоваться им, памятуя об участи моего отца. Но ты волен распоряжаться сокровищем, как посчитаешь нужным. Если бы я решил не оставлять кубок в тайнике, то, скорее всего, передал бы его музею. Однако я не хочу этого делать, потому что неизвестно, какие испытания преподнесет тебе жизнь, и, возможно, этот кубок когда-нибудь окажется тебе нужен. Я оставляю тебе подсказку, где искать сокровище. Надеюсь, ты поймешь. Когда ты его получишь, распоряжайся им, как подскажет тебе сердце. В любом случае я одобряю твое решение.

Любящий тебя дед Сергей. Всегда вспоминаю о тех летних днях, когда мы с тобой ходили на рыбалку, за грибами, вечеряли с чайком… Я очень хочу вернуть те времена…»

Андрей понял, что дед оставил Евгению не только карту, но и дневник Агафьи Матвеевой, который, судя по всему, Ильяшов нашел вместе с Кристиной, сестрой Сони. Вот только где карта и подсказка, о которой говорилось в письме? Неизвестно. Ладно, с подсказкой в письме пока ничего не понятно. Может, там какое-нибудь слово, которое значимо для Женьки, но больше никому ничего не подскажет?

– Почему Женька оцифровал и дневник, и родословную, а карту не отсканировал? Побоялся? Или не было карты? – задумчиво пробормотал Андрей. – Возможно, Женька все же не успел добраться до кубка. Ведь письмо-то в черепе лежало нетронутым с тех пор, как его здесь оставили. Наверное, Сергей Матвеев как раз и перепрятал кубок в новое место.

Такие мысли крутились в голове у Агапова, пока он осматривал погреб. Однако, кроме черепа и письма в нем, в подвале больше ничего не было. Андрей взял свои находки и выбрался из погреба. Мельком осмотрел дом. Но, судя по всему, все ценное отсюда давно вывезли, а остальное догрызли мыши с крысами.

Он вернулся к машине. Соня напряженно вглядывалась в окно – наверное, беспокоилась, куда Агапов запропастился. Но, когда девушка увидела в руках Андрея череп, ее передернуло. Она открыла дверцу и вышла из машины.

– Я вместе с этим, – она указала на череп, – в одной машине не поеду! Зачем ты притащил его сюда?!

– Соня, ты нашла не просто череп, – произнес Андрей. – Посмотри! Я обнаружил эту бумагу внутри черепа! Это письмо Сергея Матвеева!

Соня покосилась на листок, который Агапов ей протягивал. Потом двумя пальчиками взяла письмо в руки, недоуменно глядя на Андрея. Тот фонариком посветил на желтую страничку.

– Прочитай! – велел девушке Андрей.

Соня пробежала глазами записку. Потом отдала ее Агапову.

– То есть Сергей Иванович хотел, чтобы Евгений нашел кубок царицы Артаксии! – воскликнула она. – Вот только… только лучше бы Женя этого не делал…

– Полностью с тобой согласен, – кивнул Андрей. – Женька отыскал дневник Агафьи Матвеевой и карту. А вот с подсказкой, о которой говорится в письме, неизвестно. Может, она была сама по себе, где-нибудь вместе с дневником, например, хранилась? А может, она как-то в самом тексте зашифрована, и тогда Женька ее не мог увидеть. И если Жене все-таки удалось отыскать этот артефакт, он теперь в руках убийцы…

– Подожди, что-то не сходится, – покачала головой Соня. – Мы с тобой чудом нашли предыдущее место обитания кубка – на кладбище, правильно? Там, куда его поместил Иван Матвеев. Сергей Иванович перепрятал кубок – куда? Мог в Новгороде, на кладбище. Но это слишком очевидно, наверное. И тогда он бы упомянул своего деда, Ефима Матвеева, ну хоть мельком, как предка.

Соня вздохнула, собираясь с мыслями, и проговорила:

– Мне тут соседка Сергея Ивановича сказала, что он похоронен на местном кладбище рядом с матерью и женой. Как думаешь, если бы человек решил перепрятать кубок так, чтобы его нашел внук, куда бы он его дел?