Жемчуг (СИ)

— Как вы решили назвать лекарство? — поинтересовался Броунсворт, усаживаясь на каменную скамейку, которую у цивилизации пытался отвоевать дикий плющ.

— Да пока как-то не думал, — вздохнул Синг, усаживаясь рядом и с наслаждением закидывая ногу на ногу. Во время официальных поздравлений и подведений итогов с другими лекарями такого себе не позволишь — просто вольготно сидеть, ни о чём не думая. — А что, следует как-то назвать?

— Ну уж лучше вы, чем кто-то ещё, — лорд умелым — явно привычным — жестом открыл бутылку и, не особо церемонясь, запрокинул её. Синг удивлённо на него взглянул, приподняв бровь. Броунсворт? Пьёт таким образом? Непостижимо!

Громко выдохнув и утерев рот тыльной стороной ладони, Броунсворт протянул бутылку Сингу.

— Чего вы на меня так смотрите? — подозрительно спросил он. — Дегнаре, я тоже пью. Я тоже человек, представьте себе!

— Тяжело представляется, — вздохнул Синг, немного отпивая из бутылки. Виски обжёг нутро, и Синг закашлялся, вызвав снисходительную усмешку лорда.

— Вы и пить не умеете. Тяжело вам будет, тяжело. Думали, чем будете заниматься после этого всего?

— А что я могу делать? — пожал плечами Синг, звякая бутылкой о скамью. — Для начала — вернусь домой, в Мёнхен. У меня там семья, — в груди тоскливо, грустно защемило. Сколько он их не видел?.. — Нужно помочь им с их проблемами.

— И как же вы им поможете?

— Робартон… Заплатил мне за работу. Вам тоже?

— Разумеется, — равнодушно кивнул лорд. — Чек?

— Чек.

— Покажите, Дегнаре. Да нечего стесняться, я не собираюсь меряться с вами количеством нулей.

Синг смущённо протянул Броунсворту бумажку. Тот критично взглянул на неё и фыркнул.

— Сукин сын продешевил. Я бы дал в два раза больше.

Синг поперхнулся. А затем разозлился.

Ну конечно, он же лорд! Для него такие суммы — пустышка!

— Не кривите лицо и не обижайтесь. Просто вы заслуживаете большего, — лорд вновь взял бутылку и отхлебнул из неё. Синг торопливо и испуганно забрал у него чек, чувствуя, как злость растворяется без следа.

— Робартон сделал вам предложение работы?

— Да. Вам тоже?

— Да. Под вашим началом. Я сказал, что только если он будет снабжать меня «Крепким Ударом Джинкина», — лорд болтнул бутылкой. — Иначе я вас не вынесу.

— Я ещё не уверен, что надо соглашаться, — признался Синг. — Может, завершу обучениее…

Броунсворт расхохотался — холодно, аристократично.

— Обучение?! — изумлённо переспросил он, качая головой. — Вы уже видели больше ваших лекторов! А вы хотите опять загнать себя туда? Дегнаре, скажите честно, — Броунсворт подался вперёд. — Дело ведь в женщине, так?

Синг почувствовал, как стыдливо краснеет. Проклятье, у него давно уже не должно было остаться стыда вообще — а он стесняется такой мелочи, чёрт побери!

От злости от смог лишь фыркнуть.

— О, так всё же женщина! — лорд уверенно потянулся за бутылкой. — Я слышал про вас забавную историю. Про жемчуг, про то, как вы отправились с двумя такими же идиотами в Поиск. Слышал даже, будто вы были во время Битвы на Широководной там!

— А я и был.

Броунсворт замер с нелепо открытым ртом. Ха, язвительно подумал Синг. Ну хоть теперь-то растерял свой аристократизм!

— Были? Так вы что, действительно…

— Так получилось, — вздохнул Синг, устало массируя глаза. А затем, почувствовав странный порыв, полез во внутренний карман жилетки. — Вот. Две из трёх, — он протянул две жемчужины.

Лорд с недоумением смотрел на две тускло переливающиеся сферы. А затем осторожно взял чёрную жемчужину.

— Так это правда, — тихо проговорил он, разглядывая жемчужину так и этак.

В другой ситуации Синг бы боялся давать такое сокровище в руки кому-либо. Однако было в Броунсворте что-то такое, что давало Сингу понять — ему можно верить.

— И ты сделал это всё ради женщины, — вздохнул Броунсворт, тонко улыбаясь. — Благороднейшее безумие.

— Не бывает благородного безумия. Обычно безумие — это попытки вымазать стены и всех вокруг своим дерьмом, попутно крича что-то бессвязное.

— Не убивайте в себе куртуазную любовь, Дегнаре! Вы ещё способны на неё! — издевательски пробормотал лорд, и Синг вздохнул. — И вы вернётесь в Мёнхен ради неё?

— Нет, — горькое осознание неприятно укололо куда-то в сторону сердца. — Загадка была о трёх жемчужинах. А я достал лишь две. Думал, третью найду здесь. Первая — благородство, вторая — молодость. Третья — противоположна по сути своей первым двум. Вот и… — Синг вздохнул. — Выходит, всё было зря.

— Зря? — лорд недовольно дёрнул щекой. — Вы спасли грёбаный город. Мы спасли! Дегнаре, — он вздохнул и потянулся к рукаву. — Всё, что вам нужно — это дурацкая жемчужина из Голдуола?

— Ну… Да, полагаю. То есть… — Синг вздохнул. — У меня она есть. Но её нету, — он запустил руку в карман и достал жемчужину.

Подаренную ему Мэй.

— Вот это вот мне дала Мэй. Она… Умерла сегодня. Или умирает. Выгнала меня прочь. Я хотел остаться, но она сказала, что так будет лучше для нас обоих.

— Конечно. После смерти происходит непроизвольное опорожнение кишечника и мочевого пузыря. Поверьте, вы не нашли бы удовольствия в этом, — устало вздохнул Броунсворт, протягивая Сингу бутылку.