Жемчужина дракона (СИ)

— Леди Ромильда никогда не была здесь, на острове. Мой отец был очень увлечен моей матерью. У нее были золотистые волосы, драконы любят блондинок.

— Да уж, — пробормотала я, вспоминая белокурую головку герцогини Анны.

— Надеюсь, вы меня услышали, леди Изабелла, — повторил Тристан настойчиво. — Не вспоминайте эту историю.

Из кухни вышла Милдрют, держа поднос с чашками и чайником. Чашек было две, и я поняла, что мое присутствие при чаепитии не требуется. Проводив Тристана в его комнату, я уже хотела уйти, но остановилась на пороге, вновь разглядывая картину.

— Еще один вопрос, господин, — сказала я. — Обещаю, что последний. В каком костюме был ваш батюшка в тот день?

— В костюме льва, — ответил Тристан. — А что?

Глава 14. Загадки и подсказки

Это не могло быть совпадением. Кто-то намеренно подталкивал меня к Бьянке. Осторожно расспросив Милдрют, я узнала, что раньше никаких записок о матери лорду Тристану не присылали, и это еще больше уверило меня, что записка предназначалась вовсе не Тристану (как бы он прочитал ее?!), а мне. И картина была вовсе не случайной. Это была загадка для меня. Мертвый лев — убитый герцог. Девушка на балконе — я. Я смотрю на убитого герцога, я получаю записку, что Бьянка не виновна в убийстве.

Кто-то увидел меня на террасе и решил, что мне надо узнать о невиновности матери Тристана. Но она и правда невиновна?

Господин Неро прав — женщина вполне может убить мужчину мечом. Женщина — опасное существо, особенно в порыве ревности.

Но зачем было ревновать Бьянке, если герцог брал ее с собой на Драконий остров, явно предпочитая конкубину законной супруге.

И даже если учесть ревность, обиду и ловкость отвергнутой конкубины — дракон позволил ударить себя мечом?

Все знали о нечеловеческой выносливости, силе, быстроте этих тварей. Как и то, что любые раны заживали на них, не оставляя даже шрамов. Почему же дракон позволил себя убить слабой женщине?

Сдвинув оконную раму, чтобы в комнату проникал свежий ветер, я поставила картину на пол, прислонив к стене, а сама уселась напротив, на пятки. Постепенно стемнело, надвинулсь ночь, а я все смотрела на картину.

Нет, в фонтане не вино. Это кровь. Намек на то, что было совершено убийство. И намек на то, что я могу… что я должна разобраться в этом…

А если это и в самом деле — придворные интриги?

Не надо ли мне повесить на ветки дерева красный шарф?

Я представила, как рассказываю королю Рихарду, про то, что его брата, возможно, убила не мать Тристана. А в доказательство предъявляю разорванную в клочки записку и картину, которую намалевал неизвестно кто.

Нет, это глупо.

Король сам проводил дознание. Если б были сомнения в виновности Бьянки, он не успокоился, пока не нашел убийцу. О привязанности Рихарда к родичам я уже знала.

Новая мысль пронзила меня, как молния: а вдруг… а вдруг это Тристан убил отца? И мать в отместку ослепила его, но не решилась выдать сына? Король Рихард догадывается об этом, а сам Тристан не желает, чтобы кто-то вспоминал эту историю…

Холодок пробежал вдоль позвоночника, и я поспешила закрыть окно, потому что меня охватила дрожь. Что если король Рихард отправил меня к убийце, но кто-то пытается меня предупредить.

Анна? Неро? Ланчетто?..

Может, Ланчетто не хотел отдавать меня Тристану именно по этой причине?..

А если это Милдрют? Она тоже была против, чтобы я жила на острове. И это она привела меня к лавке с картинами…

Что же мне делать теперь? Бежать? Пока я не показалась Тристану опасной со своими расспросами, и он не решился еще на одно убийство?

Можно сесть в весельную лодку, главное — выбрться из грота, а там море само принесет меня к берегу…

Но куда потом? Просить о помощи господина Неро? Я вспомнила красивое мужское лицо. Он умен, любезен, и я ему, похоже, нравлюсь. Только что-то во мне противилось, когда я думала о бывшем наставнике, как о союзнике.

Я призвала себя успокоиться и мыслить здраво.

Зачем мне бежать? Ведь до сих пор лорд Тристан, если только он причастен к убийству, никого больше не убил, и я жила рядом с ним столько времени…

«Но ты не задавала ненужных вопросов», — сказала я себе мысленно и вскочила, внезапно решившись.

В доме было тихо, и я прокралась по коридору, даже не скрипнув половицами. Ночное небо пестрело тысячами звезд, но я не стала любоваться на эту красоту. Я спешила к каменной лестнице.

Уплыть отсюда. Поскорее. А уже потом можно разбираться, кто виновен или не виновен в смерти десятилетней давности. Или не разбираться вовсе, потому что мне и в самом деле безразличны отношения в семействе драконов.

Море было неспокойным — оно ворочалось, словно огромное существо, дыша и подстанывая. Ветки сосны гнулись под порывами ветра, и качели поскрипывали, качаясь туда-сюда. Я невольно остановилась, глядя на волны.

Король Рихард сказал, что не любит ночное море. Потому что не знаешь, какие чудовища могут вылезти из темных глубин. Но разве не говорится в пословице, что самые страшные чудовища обитают в спокойной воде?

Лорд Тристан — само спокойствие. Обманчивое спокойствие!